***
Смертельно промокшая, заживо
Тоску схоронив в себе,
иду, недоступная каждому,
по льдистому слепку в воде.
Подлёдного, неуловимого
из струн по сценарию божьему,-
Покоя средь жизни раиновой,
который - ни рожей, ни кожею.
А то, что объёмно и праведно,
защемит межрёберно, избранно,-
когда я клокочущей лавою
спешу, что осталось вам,- выровнить.
И между слепых, глухо-немощных,
творящих добро лицемерное,-
ищу среди них многомерное
в пророках, пророчицах. Всенощных
не хватит для их искупления!
На что же рассчитывать, старица?
Когда среди дня сновидения
не видишь,- кто терпит, кто хвалится...
Плевать им на всё человеческое.
И метит как шельму - заразное.
Прилипла ко Имени греческому
иль русскому, огнеопасному!
При жизни гнобили и заживо
спешили отдать непомерное.
А умер - и палите каждую
субботу с гитарою стервною.
И нет среди рощи маслиновой
твоих тридцати лже-сребреников.
Как пользуясь мёртвого Именем,
примазались ко исповедникам.
А тени двуглаво и исподволь
уже обогнули кромешное,
и словно смазливая выхухоль,-
готовят себе неизбежное!
5февраля 2017года
Другие статьи в литературном дневнике:
