***

Михаил Головань

К вопросу о стереотипе классического образа А.П. Чехова.

К написанию этой небольшой статьи меня подвигло некое устоявшееся у большинства людей стереотипное представление о внешнем облике, характере и увлечениях той или иной известной личности, писателе, художнике, актере, режиссере, политическом деятеле и т.д.
Если, к примеру, мы говорим о Льве Толстом, то подавляющее большинство его почитателей и просто читателей представляют себе великого писателя по известным фотографиям в Ясной поляне. А именно – умудрённым жизнью седовласым бородатым стариком с пронзительным взглядом в длинной блузе, подпоясанной ремешком, а не лихо катающимся на велосипеде в мороз по дорожкам усадьбы барином или тем более не развесёлым молодым офицером, поющим вместе с цыганами под гитару. Далее. Если это Александр Сергеевич Пушкин, — то у многих он непременно возникает в образе задумчивого поэта, глядящего куда-то вдаль, с известного портрета Ореста Кипренского, а не лихого наездника в своем селе Михайловском или же сосредоточенного игрока в карты или шахматы. И ещё. Фёдор Михайлович Достоевский — у нас обязательно представляется эдаким серьёзным, погруженным в свои мысли философом, а не азартным игроком в рулетку в Баден-Бадене…. и так далее.
Не избежал подобной «участи» и наш Антон Павлович Чехов.
На своих экскурсиях, как с русскими, так и с иностранными посетителями Музея-заповедника А.П. Чехова «Мелихово», я часто спрашиваю их, каким они представляют себе облик, характер и темперамент знаменитого на весь мир писателя и драматурга. И что интересно, за очень малым исключением люди описывают Чехова таким, каким он запомнился им в образе «Человека в футляре» художников Кукрыниксов на обложке сборника рассказов А.П. Чехова, который выходил миллионными тиражами еще в Советское время. То есть, как-бы человеком в себе. Таким одиноким, мнительным и сгорбленным жизненными проблемами учителем гимназии в надвинутой на глаза форменной фуражке, в длинной шинели с поднятым воротником, идущим при ясной погоде с зонтиком в калошах по пыльным улицам провинциального города. То есть, человеком «…как бы чего не вышло…», и дождь не пошёл. И обязательно в пенсне!
К сожалению, этот несколько карикатурный стереотип образа знаменитого писателя еще жив и продолжает здравствовать в воображении многих наших сограждан и зарубежных любителей российской словесности.
Та вот, когда ты начинаешь рассказывать экскурсантам о тридцатилетнем Чехове, как об элегантно одетом высоком (под 1метр 90 см ростом) и красивом молодом человеке со светло-карими слегка смеющимися глазами, обладающим низким баритоном и, главное, без очков, то большинство слушателей начинают проявлять к твоему описанию его облика повышенный интерес. На мой взгляд, это происходит потому, что они уже давно привыкли к образу писателя, изображенного на официальных живописных портретах и в скульптурных композициях, относящихся, в основном, к последнему периоду его жизни. Практически никто из них, пожалуй, за исключением чеховедов, и представить себе не может Антона Павловича, классика русской литературы и мировой драматургии, в образе отчаянного ныряльщика. Для них это просто немыслимо: будущий автор всемирно известных пьес «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры», «Вишнёвый сад» под жарким солнцем Индийского океана на полном ходу парохода «Петербург» вдруг ныряет с носа корабля в морскую волну, потом плывёт до кормы, поднимается по канату на борт, затем бежит мокрыми ногами по раскалённой солнцем палубе к бушприту и снова прыгает в воду. И так несколько раз, не забывая при этом, я думаю, наспех креститься… После такого рассказа в глазах почти всех экскурсантов можно было прочитать восторг и искреннее удивление: «Ай, да Чехов! Ай, да молодец! Вот тебе и «человек в футляре???!».
И тем более поражают воображение слушателей воспоминания о молодом Антоне Павловиче его современника, одного из великих русских живописцев и первых русских импрессионистов Константина Алексеевича Коровина. Для полной картины образа писателя хотелось бы привести его слова целиком: «Он был красавец. У него было большое открытое лицо с добрыми смеющимися глазами. Беседуя с кем-либо, он иногда пристально вглядывался в говорящего, но тотчас же вслед опускал голову и улыбался какой-то особенной, кроткой улыбкой. Вся его фигура, открытое лицо, широкая грудь внушали особенное к нему доверие — от него как бы исходили флюиды сердечности и защиты… Несмотря на его молодость, даже юность, в нём уже тогда чувствовался какой-то добрый дед, к которому хотелось прийти и спросить о правде, спросить о горе и поверить ему что-то главное, важное, что есть у каждого глубоко на дне души. Антон Павлович был прост и естествен, он ничего из себя не делал, в нём не было ни тени рисовки или любования самим собою. Прирождённая скромность, особая мера такта, даже застенчивость, — всегда были в Антоне Павловиче».
А ведь Константин Коровин был моложе Антона Павловича всего на один год.
Теперь вы, наверное, понимаете, что именно это обстоятельство заставило меня поделиться с Вами своими мыслями. И, как водится, вдруг как-то само собой захотелось поведать и о других не менее интересных фактах из жизни еще тогда молодого Антона Павловича Чехова во время его возвращения с острова Сахалин в Одессу через Индийский океан.
А.П. Чехов на Цейлоне. История одного рассказа
«Если в царстве небесном солнце заходит также хорошо, как в Бенгальском заливе, то, смею Вас уверить, царство небесное очень хорошая штука». А.П. Чехов
Когда мы говорим о Цейлоне, то мы сразу же представляем себе изумрудно сказочный остров посреди безбрежного Индийского океана, символами которого являются Золотой лотос, специи, сапфиры, рубины и, конечно же, знаменитый цейлонский чай, вкус которого мы помним еще с нашего детства.
А.П. Чехов побывал на этом острове в середине ноября 1890 года. Это уже потом его посетили русская писательница и путешественница княгиня Ольга Александровна Щербатова и первый лауреат Нобелевской премии по литературе из России Иван Алексеевич Бунин. При этом каждый из них передал свои впечатления об этой стране своим читателям. Кроме того, в январе 1891 года Цейлон посетил молодой цесаревич и будущий Император Всероссийский царь Николай II, а 9 декабря 1961 года Первый космонавт мира Юрий Гагарин посадил дерево в Королевском ботаническом саду в г. Канди.
С самого начала образования этого государства Южной Азии между нашими странами установились дружественные политические и экономические отношения, которые продолжают развиваться и в настоящее время. Если говорить о культурных связях, то я бы хотел сказать, что, скорее всего, первооткрывателем Цейлона для России в этой области можно по праву считать русского писателя – Антона Павловича Чехова, музей-заповедник которого в селе Мелихове под Москвой теперь знают во всем мире.
«Его можно было назвать скорее красивым. Хороший рост, приятно вьющиеся, заброшенные назад каштановые волосы, небольшая бородка и усы. Держался он скромно, но без излишней застенчивости; жест сдержанный», — вот такого молодого Чехова, по одному из описаний В.И. Немирович-Данченко (1858-1943), можно представить себе, когда он сошел на берег в порту Коломбо 10 ноября 1890 года с борта парохода «Петербург».
Несмотря на сравнительно небольшой отрезок времени, проведенный Антоном Павловичем на Цейлоне, его пребывание здесь увековечено бронзовым бюстом писателя в вестибюле гостиницы «Grand Oriental Hotel» и памятной доской в отеле «Galle Face» в Коломбо. В них русский писатель провел три дня и две ночи с 22 по 24 ноября (10 – 12 ст. ст.) 1890 года.
Прошло время. И 14 августа 2010 года в отеле «Grand Oriental Hotel» состоялось торжественное открытие бюста А.П. Чехова в честь 150-летия со дня рождения писателя и 120-летия с момента его пребывания на острове Цейлон. Этот бюст был передан в дар народу Шри-Ланки Россией от Союза писателей РФ основателем Международной Академией Доброты и известным скульптором Григорием Викторовичем Потоцким. Он же является и его автором. Кроме того, в гостинице «Grand Oriental Hotel» в номере люкс 304 на 3-ем этаже ныне открыт небольшой музей писателя. Этот номер – действующий. По словам администрации отеля он пользуется особым вниманием среди постояльцев гостиницы, поскольку там сохранена мебель и вся обстановка конца XIX века. Примечательно, что около двери в этот номер под мемориальной табличкой всегда стоят живые цветы. За это хочется сказать особое большое спасибо нынешним владельцам отеля.
Хочу напомнить, что А.П. Чехов попал на Цейлон после утомительного более чем шестимесячного путешествия через всю Россию на «остров невыносимых страданий» Сахалин. А это 11 тысяч с лишним верст. Безусловно, что именно Сахалин был главной целью задуманного им путешествия и центральным объектом его писательского внимания. Сама поездка и затем публикация книги «Остров Сахалин» стали определенной вехой в творческой биографии А.П. Чехова. Несомненно, что и дальнейшее его путешествие из Владивостока вокруг Азии через Гонконг, Сингапур, Цейлон, Индийский океан и далее по Красному морю, через Суэцкий канал, Константинополь и Черное море в Одессу, придало ему новые силы, открыло новое видение окружающего мира.
К моменту начала поездки на Сахалин А.П. Чехову было всего 30 лет, но уже к тому времени он был признан, по словам В.И. Немировича-Данченко, «одним из самых талантливых» литераторов России. К тому времени его многие знали как автора ряда сборников рассказов, знаменитой повести «Степь», пьесы «Иванов» и популярных водевилей «Медведь», «Предложение». Причём за два года до этого он стал Лауреатом престижной академической Пушкинской премии за сборник рассказов «В сумерках». Завидная популярность, успех, хорошие гонорары, комплименты, юбилеи, обеды, рауты, подарки и вдруг – такой резкий поворот в жизни преуспевающего молодого писателя — путешествие на Восток по примеру его знаменитых предшественников: И.А.Гончарова (1812-1891 гг.) и Н.М. Пржевальского (1839-1888 гг.)
На Сахалине Чехов, следуя долгу писателя, врача и гражданина, общался со всеми жителями острова, провел самую настоящую перепись населения. Одним из итогов его пребывания на каторжном острове стали около 10 000* статистических карточек его обитателей. Здесь он увидел «…все, кроме смертной казни…». Впоследствии, уже живя в Мелихове, Чехов долгое время работает над книгой «Остров Сахалин», которая позже будет оценена как замечательное научно-публицистическое исследование и одновременно яркое художественно-публицистическое произведение, созданное ученым-исследователем. Не в таком ли подвижничестве состояло тогда настоящее призвание писателя-гуманиста – привлечь внимание общественности к положению ссыльных в России? Несомненно, что такое путешествие требовало большого напряжения и самоотдачи. Оно сильно повлияло на Чехова морально и далеко не прибавило ему здоровья. Судя по его письмам и записям, возвращался он в подавленном настроении. И вдруг по пути на родину появляется Цейлон, о котором он позже напишет: «Я был и в аду, каким представляется Сахалин, и в раю, т.е. на острове Цейлоне». (Из письма А.П. Чехова И.Л. Леонтьеву (Щеглову), 10 декабря 1890 г.) Таким вот раем и показался Чехову этот чудо-остров.
Мы можем только представить себе молодого Антона Павловича, стоящим на палубе парохода и пишущим в уме строки письма к А.С. Суворину: «Если в царстве небесном солнце заходит также хорошо, как в Бенгальском заливе, то, смею Вас уверить, царство небесное очень хорошая штука». И действительно, от всего его многодневного морского путешествия домой в Россию этот тропический кусочек суши в Бенгальском заливе с его экзотической природой, флорой и фауной оставил у писателя самые яркие воспоминания. «Какие бабочки, букашки, какие мушки, таракашки!», — не раз перефразирует Чехов строки из басни И.А. Крылова «Любопытный» своим корреспондентам, чтобы передать свое восхищение увиденным. Даже ужасный тропический ливень, разразившийся в первую же ночь стоянки в Коломбо и заставивший Чехова перебираться в другую гостиницу, не смог омрачить его впечатлений о Цейлоне.
Впоследствии в письме от 9 декабря 1890 г. из Одессы к своему конфиденту, издателю и редактору газеты «Новое время» А.С Суворину Чехов писал: «Цейлон — место, где был рай. Здесь, в раю, я сделал больше ста верст по железной дороге и по самое горло насытился пальмовыми лесами и бронзовыми женщинами…в кокосовом лесу, в лунную ночь». (Была ли в действительности эта романтическая встреча у Чехова на сказочном острове, или же это одно из проявлений его писательской фантазии, — нам не известно. Да, и стоит ли здесь что-то додумывать? Пусть этот случай останется маленькой тайной для тех, кто любит его творчество и уважает его как человека.)
Сохранились также три фотографии, сделанные в разное время на палубе парохода «Петербург», на котором Антон Павлович возвращался из Коломбо в Россию. Самая известная из них та, где Чехов и мичман Григорий Глинка, оба в светлых чесучовых костюмах и белых шляпах, держат на руках проворных мангустов. Писатель искренне проникся особым чувством уважения к этим бесстрашным зверькам, которые выходят один на один «с гремучей змеей и всегда побеждают, никого и ничего не боятся», за их особые качества — отвагу, любопытство и привязанность к человеку. Поэтому-то он и решил привезти парочку таких особей к себе в Москву. «Из Цейлона я привез с собой в Москву зверушку, симпатичного и самостоятельного, перед которым пасуют даже ваши таксы. Имя сему зверю — мангуст», — писал он издателю журнала «Осколки» Н. А. Лейкину.
По прибытию в Коломбо Чехов понимал, что стоянка парохода продлится недолго, а ему так хотелось все посмотреть и везде побывать. В этой связи бывалый капитан «Петербурга» Рудольф Егорович Гутан предусмотрительно поручил опекать знаменитого писателя молодому мичману Г. Глинке, на счету которого, несмотря на его возраст, к тому времени уже было не одно заграничное плавание. Таким образом, они сразу же вдвоем принялись осматривать город и его окрестности, а на следующий день отправились по железной дороге за 120 км от Коломбо в прежнюю ланкийскую духовную столицу буддизма страны — город Канди, окруженного древними храмами и монастырями. В свое время это было последнее прибежище сингальских королей, сохранившееся в глубине острова. Ее главная гордость — храм Шри Далада Малигава, где до сих пор хранится священная реликвия — зуб Будды, который, по преданию, был извлечён из золы его погребального костра. Там нашим отважным путешественникам удалось наблюдать процессию местной Армии спасения: «Девицы в индусских платьях и в очках, барабан, гармоники, гитары, знамя, толпа черных голожопых мальчишек, сзади негр в красной куртке… Девственницы поют что-то дикое, а барабан — бу! бу! И все это в потемках, на берегу озера». Письма, V, 219, 224. Какая экзотика! Она впечатляет любого европейца.
Интересная деталь: в Канди Чехов на два дня останавливается в «Queen’s Hotel» под вымышленным смешным именем — «Палкин эсквайер». Сохранился даже счет гостиницы (Palkin Exq.) за 23—24 ноября. — РГАЛИ, ф. 549, 406, л. 2.) Не в этом ли проявляется еще одна интересная сторона характера писателя, любителя розыгрышей, как в юности, и его авантюрность? И еще один случай, о котором пишет в своей книге «Вокруг Чехова» его младший брат Михаил Павлович: «С кормы парохода был спущен конец. Антон Павлович бросился с носа на всем ходу судна и должен был ухватиться за этот конец. Когда он был уже в воде, то собственными глазами увидел рыб-лоцманов и приближающуюся к ним акулу („Гусев“)» (Вокруг Чехова, стр. 232). Что это? Безрассудная забава молодого человека? Желание рискнуть и сделать вызов мировому океану? Или же попытка писателя испытать ощущения уходящего на дно покойника?
Так и случилось. Именно здесь, на Цейлоне 12 ноября по ст. стилю 1890 года «зачат был», по словам самого автора, «первоклассно хороший» (по отзыву Ивана Бунина) рассказ «Гусев» о смерти в корабельном лазарете отпускного солдата. «Посылаю Вам рассказ, — писал Чехов своему издателю А.С. Суворину. — <...> Так как рассказ зачат был на острове Цейлоне, то, буде пожелаете, можете для шика написать внизу. Коломбо, 12 ноября». Чехов дописал рассказ в пути и опубликовал его в рождественском выпуске «Нового времени» № 5326 от 25 декабря 1890 года. Скорее всего, к написанию этого рассказа его подтолкнуло два печальных события, происшедших в Южно-Китайском море по выходу из Гонконга: «По пути к Сингапуру бросили в море двух покойников. Когда глядишь, как мертвый человек, завороченный в парусину, летит, кувыркаясь, в воду, и когда вспоминаешь, что до дна несколько верст, то становится страшно и почему-то начинает казаться, что сам умрешь и будешь брошен в море». (Письма, IV, 140). Несомненно, что эти два далеко невесёлых случая не могли не оставить у писателя достаточно мрачного впечатления.
Однако необходимо отметить, что во многом основным толчком к идее написания рассказа «Гусев» послужили не менее гнетущие впечатления Чехова о положении ссыльных на острове Сахалин. Так, по мнению известного историка русской литературы, чеховеда, Председателя Чеховской комиссии Совета по истории мировой культуры Российской Академии наук, Доктора филологический наук, профессора Владимира Борисовича Катаева, художественный образ Гусева во многих чертах схож с реальным обликом некого каторжника Егора из IV главы «Острова Сахалин». «Их во многом объединяют — трагическая исковерканность их жизней; умение приноравливаться к любым обстоятельствам; добродушное и безропотное смирение» (см.: В. Б. Катаев. Автор в «Острове Сахалине» и в рассказе «Гусев». — В сб.: В творческой лаборатории Чехова. М., 1974, стр. 247—252).
Тем более удивительно, с точки зрения творческой психологии писателя, что именно на острове Цейлон, «…где был рай…» получил свое начало полный трагизма рассказ «Гусев». Интересно, что именно это и подметил в своей книге «Жизнь Антона Чехова» не менее известный британский чеховед, профессор Лондонского университета Дональд Рейфилд, который сказал, что по прибытию на Цейлон Антон Павлович «…воспрянул духом» и ему снова захотелось писать.
Позже рассказ А.П. Чехова «Гусев» имел успех и не только в России. Еще при жизни писателя он был переведен на многие языки мира. По словам того же Дональда Рейфилда, он «…объединил угрюмую философию «Скучной истории» с чутким описанием природы в повести «Степь» и положил начало чеховской прозе послесахалинского периода». («Жизнь Антона Чехова», изд. Б.С.Г.-Пресс, 2010). Как пишет в своей статье «А.П. Чехов: путешествие на Восток» знаток этого периода его творчества Дмитрий Тимофеевич Капустин: «Творческим результатом путешествие А.П.Чехова на Восток стали великая книга «Остров Сахалин», рассказы «Гусев», «В ссылке», «Убийство», «Страх» и др.» («Сеульский вестник», 27/04/2005).
И, действительно, Чехова впереди ждал наиболее плодотворный период его творческой жизни – Мелиховское семилетие с 1892 по 1899 год!
Теперь немного о популярности А.П. Чехова в Республике Шри-Ланка.
Согласно результатам исследований Д.Т. Капустина, как специалиста по странам Востока и кандидата наук в этой области: «На Цейлоне рост популярности произведений русского писателя в среде интеллигенции шел по мере знакомства с переводами на английский, появлявшимися в Европе и затем в США и Канаде на рубеже XIX—XX веков. Первый перевод на сингальский (с английского) был опубликован в 1944 году, когда в сборнике “Рассказы русских писателей” появились три рассказа А. П. Чехова: “Спать хочется”, “Кто виноват?”, “Душечка”. Их переводчиком, как позднее сообщал журнал “Санскрути” (Культура, октябрь—декабрь 1960, с. 168), был А. П. Гунаратна. А в предисловии другой автор сборника переводов Э. Сараччандра подчеркивал: “Существует некоторое сходство между русской литературой и нашей <…>. Произведения дореволюционных писателей России свидетельствуют о том, что Цейлон в настоящее время переживает то же, что пережила Россия накануне революции 1917 года (Эдиривира Сараччандра, А. П. Гунаратна. Русские рассказы. Коломбо: Издательство Прадипа, 1997 (новое издание), стр. ci, на сингальском языке)». (Журнал «Нева» 2011,9).
По словам Д.Т. Капустина, именно на Цейлоне была опубликована первая научная статья на тему “Чехов и Цейлон”. Ее автором стал видный ланкийский ученый (шекспировед, драматург и театральный деятель) профессор Людовайк из University College в Коломбо (E. F. C. Ludowyk. Chehov visited Ceylon. Times Annual. Colombo, 1957).
Немаловажный вклад в изучение и популяризацию творчества А.П. Чехова в Шри-Ланке внес и известный ланкийский писатель Мартин Викрамасингхе (1890-1976), который в 1970 году выпустил познавательный научный труд о творчестве русского классика (“Чехов и Цейлон”) на сингальском языке с кратким описанием в предисловии путешествия русского писателя на Цейлон. И относительно недавно в 2010 году увидел свет Сборник материалов и документов о пребывании А. Чехова на Цейлоне, составленный другим ланкийским ученым-литературоведом Ранджана Девамитра Сенасингхе.
В этой связи мне бы хотелось поблагодарить за ту память, которую хранят в республике Шри-Ланке о русском писателе-классике А.П. Чехове.
• — по «Материалам сахалинской переписи А.П.Чехова». Южно-Сахалинск, 2005 таких карточек сохранилось 7446, а из книги «Остров Сахалин» следует, что Чеховым переписано 8095 человек местного населения, но даже эти цифры всё равно ошеломляющие.
Справка:
Цейлон был переименован в Социалистическую Республику Шри-Ланка 22 мая 1972 г. Тогда же была принята новая конституция, а в 1977 г. к названию Социалистической Республики добавилось слово Демократическая. Сейчас её полное название — Демократическая Социалистическая Республика Шри-Ланка.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 16.06.2019. ***
• 13.06.2019. ***