Как роман Ураган помог мне осмыслить жизньКак рождаются стихи?! Наверное они выходят из Души помимо нашей собственной воли. Помню как я писал роман Ураган, в то время я испытал несколько сильных потрясений, одно из них было связано с одним близким мне человеком. Наша дружба пронесенная через годы позволила ему открыться мне в самое тяжелое для него время, и эта тяжесть странным и непомерным грузом облекла мою Душу... Друг умирал, во всяком случае ему так казалось, но он не хотел потерять свою работу прежде чем он умрет, у него была жена и ребенок, и ему вырезали лимфатические узлы без наркоза прямо в квартире, и хотя он перед этим проглотил огромное количество спиртного, ему было больно, и эта боль он по праву нашей с ним дружбы передал мне, он отчаянно плакал, глядя мне в глаза, отчего я заплакал и сам, а потом постепенно из Ниоткуда ко мне сошли как ангелы с небес другие внеземные люди, они и стали героями моего романа, в котором я с помощью безумной аллегории выразил свою духовную боль... Друг остался жив, и может быть благодаря моему роману, ибо метафизически все несчастья, какие были у него, я перенес на страницы романа, и он получился таким тяжелым и отшлифованным как камень на берегу моря в объятьях нескольких неистовых столетий... Самая пронзительная сцена романа - сцена убийства Яны - любовницы героя его женой-калекой в согласии с обезумевшим мужем, до этого убившего любовника жены - И ты назначил день, как будто вырыл уже себе глубокую могилу. Давно устав от собственного мира, ты с ели рвал себе под ноги иглы, и призрак Яны видел в отдаленье… Безмолвная и в белом одеянье… она глаза свои к тебе, как свет, струила… Но это было самым жутким обладаньем, ибо она в тот самый миг почила, когда ты опрокинул мирозданье, и мухой залетел в сосуд бесценный, и заблудился в ее трепетном жилище. То был лишь сон, но сон весьма зловещий. Тьма вырывает мысли без следа, без видимых причин вдруг голос вещий обозначает все твои года. О, Яна! О, как строг твой профиль, твои волосы, твой взгляд. Так же вот покойницы, лежащие в гробу, вызывают безжалостную скорбь и отчаявшееся моление на звезды. Нежные псалмы распространяет ночь, а с ней белый туман. В лунном серебре и дорожки, словно в снегу. Ты идешь с ней, взявшись за руки. Жена в одиночестве вышивает крест на твоем белом платке. Вы проходите в квартиру, снятую тобой, и ложитесь с Яной на белую постель. Ее волосы легкими змеями извиваются на твоих плечах. Еще немного, и ты войдешь падшим ангелом в ее пылающее тело, и ее лихорадочный запах мгновенно устремится верх – сквозь призмы широко раскрытых ноздрей к взлетающей к солнцу душе, охваченной пастью звериной и человеческим сном… Так оно и происходит. Ты Яной владеешь с блаженством, как будто не зная, что скоро она навсегда испарится по воле твоей же растает, как снег на горячих ладонях. Не хочется думать, понятно, любая беда нестерпима.. Забыться в ней иль умчаться в какие-то вечные дали, не скроешься – всюду мученье и люди грешат, словно верят, что там за внезапным паденьем Бог жалость даст каждому зверю, а здесь на земле редок праздник с радостью детской, с мечтами. Чаще мрак обретают чьи-то печальные тени. Вот и жена, словно призрак, бесшумно летит на колесах, и черной отточенной спицей. в сердце к душе твоей входит, в Яну под левой лопаткой. Сзади без слов погружает. Разум свой помраченный в рану твою огневую. Крик Яны весь мир облетает. Короткий, как всякая память. Людей уходящих вдруг с болью в немые холодные камни. Кто-то уж точно в мирах иных ее Светом встречает. Так думал ты, обладая ее остывающим телом. В плечо твое носом уткнулась. С губ кровь проливает на сердце. А с сердца на белую простынь. Как будто ее ты, девчонку несчастною женщиной сделал. И сам то ль смеешься, то ль плачешь.Уснувшую Яну целуешь. Этакий жалкий убийца, в рай провожающий жертву. Твоя жена молчала. Ее не было рядом с вами. Сглотнув ком обиды, она все еще пыталась вернуть себе назад свой прежний неразрушенный облик и твою светлую любовь. Впрочем, это были напрасные мечты. Однако, они ей были нужны, чтоб защититься от ужаса своего же бесполезного греха. Она бы рада тоже умереть, но страх невольный ей пройти мешает во тьму безмолвную, где вечно правит Смерть, где люди льдинами в реке весенней тают, не замечая, что их боль уже прошла. Так вы в слезах молчали очень долго, разглядывая тело мертвой Яны. Откинувшись назад, как будто птица, почувствовавшая быстрое паденье, она лишь удивленье сохранила в застывших жизнью, но иной, больших глазах. Пронзенный скорбью до нутра ты ощущал То, что было для Души ее жилищем, теперь же прахом будет для кладбища. А потом мне был подан голос с неба... Впервые издав книгу брошюру романа в стихах и в прозе Ураган, я повез эту книгу в Москву, и попал почти в самый эпицентр урагана в Москве, в выходной день, кажется это было 28 июня 2008 года, - память может подвести меня... На моих глазах на Каширском шоссе падали деревья, а мою машину старую "Ниву" раскачивало из стороны в сторону, но я не боялся, почему-то я это воспринял как знак с небес, и только потом узнав о нескольких человеческих жертвах мне стало печально, будто Печаль из своей Души я вынес на страницы романа, а затем в нашу невероятную реальность... Так однажды Рене Декарт сказал, о чем человек не помыслит, все будет, странно, но это так... Мы проникаем в суть вещей через Слово, в котором содержится все в удивительно сжатой и лаконичной форме-формуле нашего Бытия... Так написав роман Ураган, я ощутил странный эксперимент Творца над нами и поглядев на небо, глубоко задумался над всей нашей жизнью как над не самым удачным опытом нашего Творца... © Copyright: Игорь Соколов 2, 2009.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
