Божья милость

Вторую неделю шёл дождь. Он барабанил по крыше, и в этой монотонности была какая-то безнадёжность и обречённость. Тараниха сидела на деревянной лавке у грязного, давно немытого окна, и подслеповато щурилась, глядя на улицу, и не видя ничего.

А виделась ей другая, полная радости и смеха жизнь, где жив был её старик Антоныч, шутник и балагур, и сын их Димка… «Димка», - вспомнила и скатилась по старческой морщинистой щеке слезинка, одинокая и от того такая горькая.

Не могла она простить себе Димкиной смерти. Сама своими руками отправила кровиночку свою на верную погибель. Не пошла к доктору на поклон, гордыня видать обуяла, да и взятки она давать за всю жизнь так и не научилась. А он, доктор, мог справку выправить. Антоныч тогда поддержал её, надо познавать мужскую науку.

Дура была, ох дура! Чего б она сейчас не отдала, чтобы вернуть то время. На коленях бы поползла, ноги бы доктору целовала, всё бы отдала, что не попросил. Да не воротить времечко вспять.

Антоныча, через год после Димкиной гибели, деревом на вырубке леса придавило. Живой ещё был, когда домой привезли, у неё на руках и умер.
Хорошо ему, ушёл безропотно, как будто вину искупил. А она. Она осталась нести свою ношу, свой крест. Сколько раз молила Бога, чтоб забрал её, да видать не заслужила она такой милости.
Слышала, как шептались в деревне у неё за спиной, что, мол, состарилась, за один год старухой стала. Да ей всё равно было, сломалось у неё внутри что-то, как в тех часах, что на стареньком комоде стоят.

Но вдруг, защемило в груди, и так захотелось увидеть их живыми, хоть одним глазочком. Она протянула руку, подняла угол старенькой клеёнки на столе, вытащила пакетик с двумя уже затертыми с углов фотографиями. Вытащила их дрожащими руками, поцеловала, а разглядеть не смогла. Пелена какая–то на глаза накатила. Хотела подняться, сходить за очками, да ноги отказали.

И снова защемило в груди, но уже как-то по-другому, и силы все куда-то ушли. Она подняла взгляд на одинокую икону в красном углу и с благодарностью поняла - смилостивился.

Последней мыслью её было, что "Шарик" на цепи, жалко, пропадёт…

А дождь стучал и стучал по крышам, как будто хотел смыть всё на своём пути, и унести туда, где нет ни горя, ни радости, только один бесконечный покой.

21.08.2013

Другие статьи в литературном дневнике:

• 14.11.2013. Закаты
• 09.11.2013. Божья милость