Донбасс Александр Лесь
Этой ночью
Александр Лесь
Эту ночь провели мы в подвале,
свой ночлег между всеми деля.
Мы всей кожей, нутром ощущали,
как бетонные стены дрожали,
потому что дрожала земля.
Этой ночью вместил наш подвальчик,
целых восемь соседских семей.
Сонно всхлипывал маленький мальчик
на коленях у мамы своей.
Рядом полуглухая старушка,
что девчонкою помнит войну,
говорила соседке на ушко:
«Почему так палят эти пушки?..
Кто–то снова напал на страну?!»
Мы всего лишь пришли отсидеться,
но, казалось, мы слышать могли –
как стучит с перебоями сердце
у подраненной нашей земли!
…Это «наши»
«врага» наказали,
что в соседнем стоит городке:
мы потом, на рассвете узнали,
что от нас просто пушки стреляли,
а взрывалось-то всё вдалеке!
Только каждый представил едва ли,
как рвались за фугасом фугас
где-то там, где в таком же подвале
мамы деток собой накрывали…
В эту ночь убивали не нас.
Человек Без Кожи
Александр Лесь
Он был совсем чуть-чуть—
немножко непохожий
На сверстников седых
наивностью своей.
...В обычном городке жил Человек Без Кожи,
Как взрослое дитя - один среди людей.
Он с детства был влюблен в багровые закаты.
Взъерошенным стрижом в мечтах он к ним летел.
ОгОленность души была за то расплатой,
Что мира красоту
он впитывать хотел!
От напряженья чувств так истончилась кожа,
Что небом без преград наполнилась душа.
Старея, как и все, он делался моложе:
Стихами говорил,
и думал,
и дышал.
Жизнь в городе текла потоками прохожих,
Где мог его задеть и ранить мог любой.
Ведь людям невдомек, что человек -
без кожи!
Что даже колкий взгляд ему приносит боль.
Любимая его была ему Вселенной!
Он ей стихи дарил охапками цветов.
Чтоб рядом с нею быть,
любовью вдохновенный,
Он был любую боль перенести готов.
Она ж была стократ трезвей его и строже.
Сердилась иногда. Срывалась и на крик...
Не ведала она, что друг её - без кожи!
И мука для него - той ссоры каждый миг.
Но свет небес дрожал в его глазах влюбленных.
Он ливнями студил горящее лицо.
Он подставлял ветрам сеть нервов оголенных,
И те лечили их
ромашковой пыльцой!..
Вот так поэт и жил -
то болью истекая,
То радуясь любви, как малое дитя...
Что ж делать, коль судьба у тех людей такая,
Кто всей душой открыт и миру, и страстям.
Июнь 2004
Другие статьи в литературном дневнике:
