Cамый страшный момент в моей жизни

Лена Север: литературный дневник

Любовь Гайдученко написалa 22 декабря 2013, Макспарк.



Самый страшный момент в моей жизни был... нет, не жуткая долгая мучительная смерть близкого человека от рака. И не тогда, когда дочь сказала мне, что я ей не мать, а тётя Маня с улицы. И вовсе не год назад, когда я была при смерти. И не зимой в глухой пустой деревне в морозы без дров, без копейки денег и без одной живой души, которая могла бы как-то помочь.


Да много чего можно вспомнить из моей насыщенной как хорошим, так и плохим, жизни. Но всё это будет не то. И по сравнению, например, с ленинградской блокадой, с тем, что пережили люди тогда - это всё просто семечки, не заслуживающие особого внимания.


А самое страшное событие (а может, оно тоже кому-то покажется полной ерундой, и он сочтёт, что я сильно преувеличиваю) произошло во времена моей молодости, мне тогда не было ещё и двадцати лет. Это сейчас я битая-перебитая жизнью, и меня даже укоряют, что я очень злая и не люблю людей, а тогда уж точно никто бы не укорил - я была добрая, доверчивая и наивная (можете не верить, но это святая правда!) и тянулась к людям. Меня отвергали, били фейсом об тейбл - а я всё равно тысячу раз наступала на одни и те же грабли.
Мне делали очередную гадость, а я всё равно упорно верила, что все люди - честные, хорошие, умные, добрые и порядочные.


Но страшное событие произошло вовсе не потому, что кто-то сделал мне что-то плохое. Просто моя соседка по дому преподавала в педагогическом училище и взяла меня с собой в подшефный детский дом, где студенты давали концерт для детишек. Он находился не в городе, а где-то в области, потому что мы туда довольно долго ехали на автобусе.


И вот мы зашли в этот детский дом, и не успели раздеться и пройти в зал, где была сцена, как со всех сторон к нам бросились совсем маленькие дети, лет двух-трёх. Я ещё обратила внимание, что они были чистенькие и даже как-то принаряженные. Но когда в меня вцепилось цепкими ручонками человек пять сразу, и все они истошно кричали: "Мама! Мама!", тут со мной что-то случилось страшное. Я сломалась, во мне, двадцатилетней девчонке, у которой и в помине не было никаких детей (дочь я родила значительно позже, чуть ли не под тридцать) начался какой-то прямо-таки неуправляемый процесс типа урагана "Сенди", налетевшего на огромный город Нью-Йорк. Моя душа закипела. И я не понимала, как такое возможно - столько сирот при живых матерях??? Они же были совсем крошки, они так нуждались в материнской любви...


И пока шёл шефский концерт - а он продолжался, наверное, часа два (кажется, это было под Новый год, и представление было, как и положено, с ёлочкой, Дедом Морозом и Снегуркой) - я безудержно прорыдала за сценой и тихо рыдала всю обратную дорогу и потом ещё долго дома.


Успокоила меня тогда вот какая мысль: что не так ведь всё безнадёжно, эти дети обязательно вырастут, заведут свои семьи, народят детей, и их будет кто-то любить. И забудут они своё холодное детство в казённом доме, куда они попали из-за каких-то с..чек - нелюдей женского рода. И всё у них будет хорошо...


И поэтому, когда мне предлагают пойти в дом престарелых, я представляю, что со мной будет, когда я переступлю его порог - я, наверное, сразу сойду с ума от ужаса при виде несчастных брошенных стариков, у которых впереди маячит только одно - Смерть...



Другие статьи в литературном дневнике: