***

...Ожидание ее прихода. Она всегда опаздывала – и всегда приходила другой дорогой, чем он. Вот и получилось, что даже Берлин может быть таинственным.

...Из темноты, для глаз всегда нежданно,
она, как тень, внезапно появлялась,
от родственной стихии отделясь.
Сначала освещались только ноги,
так ставимые тесно, что казалось:
она идет по тонкому канату.
Она была в коротком летнем платье
ночного цвета — цвета фонарей,
темней стволов, лоснящейся панели,
бледнее рук её, темней лица.

Под липовым цветением мигает
фонарь. Темно, душисто, тихо. Тень
прохожего по тумбе пробегает,
как соболь пробегает через пень.
За пустырем, как персик, небо тает:
вода в огнях, Венеция сквозит, —
а улица кончается в Китае,
а та звезда над Волгою висит.
О, поклянись, что веришь в небылицу,
что будешь только вымыслу верна,
что не запрешь души своей в темницу,
не скажешь, руку протянув: стена.
..................

Одни картины да киоты
в тот год остались на местах,
когда мы выросли, и что-то
случилось с домом: второпях
все комнаты между собою
менялись мебелью своей,
шкалами, ширмами, толпою
неповоротливых вещей.
И вот тогда-то, под тахтою,
на обнажившемся полу,
живой, невероятно милый,
он обнаружился в углу.

© Владимир Набоков, "Дар", 1938

..................

...To many things I've said the word that cheats
the lips and leaves them parted (thus: prash-chai
which means «good-bye») — to furnished flats, to streets,
to milk-white letters melting in the sky;
to drab designs that habit seldom sees,
to novels interrupted by the din
of tunnels, annotated by quick trees,
abandoned with a squashed banana skin;
to a dim waiter in a dimmer town,
to cuts that healed and to a thumbless glove;
also to things of lyrical renown
perhaps more universal, such as love.
Thus life has been an endless line of land
receding endlessly.... And so that's that,
you say under your breath, and wave your hand,
and then your handkerchief, and then your hat.
To all these things I've said the fatal word,
using a tongue I had so tuned and tamed
that — like some ancient sonneteer — I heard
its echoes by posterity acclaimed.
But now thou too must go; just here we part,
softest of tongues, my true one, all my own....
And I am left to grope for heart and art
and start anew with clumsy tools of stone.

© Владимир Набоков, "Softest of Tongues" ("Нежнейший из языков", <21 октября 1941>; Уэлсли, Macc.)

(стихотворение о русском языке на английском писателя, чьё сердце, по его собственному признанию, и на чужбине разговаривало по-русски... позднее, в ноябре 1956-го, он напишет как о личной своей трагедии: "...мне пришлось отказаться (...) от моего ничем не стесненного, богатого, бесконечно послушного мне русского слога ради второстепенного сорта английского языка».)

Другие статьи в литературном дневнике:

• 21.05.2022. ***
• 20.05.2022. ***
• 19.05.2022. ***
• 18.05.2022. ***
• 17.05.2022. ***
• 16.05.2022. ***
• 15.05.2022. ***