Четыре вида патриотизмаСвященник Александр Ильинский Когда мы говорим о патриотизме, то подразумеваем под этим понятием любовь к России. Но любовь бывает разная. Когда она возводится в абсолют, когда начинают говорить о том, что Родина — это всё-всё-всё, когда она становится для человека богом, объектом поклонения — от подобной «любви» уже бежать хочется. Потому, что любовь перестаёт быть долготерпеливой, понимающей и кроткой, а становится чем-то требовательным, ревнивым, сварливым и эгоистичным. Любовь к «отеческим гробам» превращается в ненависть ко гробам чужим и вообще — ко всему иностранному. Но до того, чтобы проявится как зло, сама любовь к Родине проходит несколько стадий. Первая из них — любовь к дому: к месту, где мы выросли, к однокашникам, виду за окном, запахам и звукам. Помните: «С чего начинается Родина? — С картинки в твоём букваре, с хороших и верных товарищей, живущих в соседнем дворе...». В самом широком смысле этого слова, это будет любовь к Подмосковью, Киевщине, Алтаю или Приамурью. Но когда нас с телевизионного экрана начинают призывать «любить Россию», то есть опасность, что нам навязывают подмену понятий. Нас начинают призывать любить Родину не как конкретный двор или город, а — вообще. Так о России — говорят иностранные политики, смешивая под общим понятием «русский» москвича, чеченца и якута. Для них Россия — также «вообще». А на то, что нельзя конкретизировать, легче наклеить ярлык. Сказать, что Россия — «империя зла», все русские — кровожадные монстры, просыпающиеся каждое утро с мечтой выпустить кишки демократичному европейцу или американцу. Перед нами явная фальшь, явное передёргивание. Ведь нормальный человек, живущий в Ярославле или Лондонском Челси (не путать район с футбольной командой!) просыпается скорее с желанием вскипятить чайник и налить себе кофе. Но никак — не с желанием завоевать Прибалтику или разбомбить Киев. Для него Родина — очень конкретна. Родина — жена или сын, собирающий учебники для школы. Родина — та улица, по которой он идёт на работу или ближайший лес, куда он собрался в воскресенье по грибы. Родина — старик отец, с которым он собирается вечером смотреть хоккейный матч. Я просто не знаю, с какой стороны можно осудить этот семейный патриотизм. Ведь семья — первая ступенька, и может быть самая крутая ступенька в Небо, уводящая нас от личного эгоизма. Второй вид патриотизма — назовём его «дружеским» — уводит нас от узкосемейного эгоизма , декларирующего «ничего не знаю — моя хата с краю», чуть выше. Это любовь к своей земле и земляку, если хотите, тренировка христианской любви к ближнему, не ограниченная узкосемейными рамками. Если ты можешь хорошо относиться к тому, кого видишь, то сможешь относиться в дальнейшем к тому, кого не знаешь. Такой патриотизм не агрессивен. Он хочет только того, что бы его, как носителя местных традиций, не трогали. И проецируя свои чувства на чужеземца, такой патриотизм с вполне понятной симпатией к нему относится. Житель Львовского пригорода или польского хутора вполне имеют право на такую же как у меня любовь к яичнице (или как там она у них называется?), пиву и хоккейному матчу. Я не навязываю ему окрошку, он мне — горилку с салом. И мы вполне счастливы в наших маленьких дружеских мирках. Но именно на эту почву разные политиканы и демагоги пытаются посеять семена ненависти и нетерпения. И самое действенное из политиканских орудий — особое, можно сказать возвышенное отношение к прошлому своей страны. Я имею в виду прошлое, которое живёт в народной памяти. Тут есть два аспекта. Первый — явно положительный. Ледовое побоище и Полтава, День Победы и Гагарин, Сергий Радонежский и Рублёв. Примеры святых и героев — хорошие примеры. Их труд, победы и слава как бы накладывают на нас обязательство быть не хуже, чем наши предки, быть достойными потомками и наследниками их веры, надежды и любви. Это чувство уже не так безопасно, как первое. Ведь кроме побед истинная история любой нации и любой страны буквально наполнена поражениями, кровью, обманом и подлостью. Чёрная, оборотная сторона истории любой нации — урок, пример для будущих поколений как нельзя поступать. Иногда она даже важнее положительных исторических примеров. Так для немцев важен урок гитлеризма. А мы от урока сталинизма стыдливо отводим глаза, мы пытаемся о них забыть или замолчать их. Но всё это было! Всё это — тоже наша история! Был ГУЛАГ и он не менее отвратителен, чем фашистские концлагеря. Если глядеть глубже: были бесчеловечные гонения на старообрядцев в 17-18 веке. И их жгли, гноили в тюрьмах и преследовали не меньше, чем инквизиция еретиков в Испании. Был террор ЧК, коллективизация, голодомор и голод в Поволжье... Много чего было! Но если, вняв пропаганде политиканов, мы решаем, что великие дела для русского народа, в отличии от французов или украинцев, типичны, а постыдные — случайность; мы ошибёмся. Тем более, когда в угоду какой-либо идеологии историю начинают «подгонять» под политику и вдалбливать чувство особого богоизбранничества и природной честности русских в головы школьников, ничем хорошим это не кончится. Школьник может решить, что героизм, честность, праведность — особые черты русского народа, которые он, школьник, наследовал на генном уровне. Поэтому воспитывать их в себе не обязательно. Вот так мы подошли к третьей разновидности патриотизма. Это уже не чувство, а «святая» и твёрдая вера в то, что твоя страна или твой народ действительно лучше, чище и качественно отличается от всех остальных народов мира. Он — особый, «избранный» народ. Эдакий коллективный Гарри Потер — с потенцией избранничества. Ведь мы это слышали! Народ-богоносец, народ-победитель, «наши женщины — самые красивые в мире», «да здравствует наш суд — самый гуманный суд в мире!». И ведь многие люди действительно так считают! Отсюда — один шаг до расизма толпы, еврейских погромов 19-го века и антикавказской ксенофобии века 20-го. И бесполезно говорить, что люди разные, что такое «причёсывание под одну гребёнку» всех и вся одинаково противно как христианству, так и научному мировоззрению. Для расиста чужой — однозначно враг. Русский для расиста украинского — быдло и ватник. Для русского — фашист. Главное на врага наклеить ярлык. А дальше — просто. Врага — уничтожают. И вот: четвёртая разновидность патриотизма. Назовём её «Мессианской». Если Россия (Украина, США, Сомали) самая гуманная, богоизбранная, просвещённая и сильная страна на свете, то не обязана ли она всех остальных направлять, воспитывать и просвещать? Быть Большим Братом для украинцев, белорусов, поляков, татар, афганцев, узбеков и таджиков? В 20-м веке добровольно-принудительно советизеровали половину Европы, вдалбливали Толстого, Пушкина и Научный Коммунизм в Афганистан, Кубу, страны Африки и центральной Азии. Нам, как интернационалистам, дело было до всего и всех в мире. Мы несли образование, медицину, советский образ жизни и непреходящие ценности коммунизма. Но мир почему-то тошнило от наших заверений братской дружбы, интернациональной помощи и ядерных ракет, размещённых тут и там с благой целью защиты от иностранной агрессии. Точно так — теперь тошнит чехов, только от американского сектора ПРО, размещённого на чешской территории. Мы ощущали своё превосходство. И ведь до сих пор ощущаем! А из этого превосходства можно вывести многое. Можно устранять неугодных иностранных лидеров, а потом бомбить чужую страну. Можно менять политические формации и обычаи народов. Можно устраивать гражданские войны. Можно считать, что одни народы, как никуда не годные следует переселить в Сибирь, а другие, чуть получше, поставить на службу избранному народу. Потому, что наша нация — чище, добрее и лучше других! И это было бы смешно, если бы не концлагеря, спаивание собственного народа, ковровые бомбардировки Чечни и аннексия части территории неугодных государств. Происходит подмена любви к дому, семье и городу гордостью за достижения нефтяной промышленности, сильной армии и непримиримой честностью национального лидера, показательно порющего своих проворовавшихся наместников. Происходит подмена любви — ненавистью. Ненавистью ко всему, что на тебя не похоже, что имеет свою точку зрения или религию. Но что будет, если такая страна потеряет славу и величие? Что будет, если лидер страны окажется опустившимся алкоголиком, способным лишь в пьяном бреду разрушать всё к чему бы он не прикасался? Ответ очевиден: граждане, которых отучили от любви к ней, растеряв гордость за достижения, разбегутся в разные стороны. Им уже нечем станет гордиться! Трубный и хвастливый ура-патриотизм выводит на дорогу предательства и распада государства. Какой путь изберём мы, живущие в нашей многострадальной стране? Какой патриотизм нам ближе? Конечно, время покажет. Но есть лакмусовая бумажка, критерий отношения между людьми и национальностями. Он выражен в словах Господа: «Как Вы хотите, что бы с Вами поступали люди, так и Вы поступайте с ними». Так ли мы поступаем с соседями? В семье? С Украиной и Грузией? Хотим ли мы навязать окружающим наше мироощущение? С гранатомётом в руках — как самым серьёзным аргументом убеждения? Если последнее, то мы действительно — страна рабов. © Copyright: Зинаида Полякова, 2015.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
