Былины всеславянская кладь
БЫЛИНЫ
1.
(Былина Пречистый Кров. ВсеСлавянская кладь Голяков)
Так стала Старая Мать у порога то, закрутила то ножи во же ножны по земной то стороне от себя, да выправила то она передник то свой, да подол поправила, да строго так посмотрела на младших то, что дочерей, что тех, что её речи то уважал исходя из мудрости то Молочной, и далее вела речь:
- Вот Земля, супруга Тверди. Мать Сыра Земля, вот она. Почва, от слова «по человому вождению». Причина гнёзд, причина деревов. Али не Почва причина всего, что взросло? Утроба материнска до гроба полнится семенем отца. Без Супруги, должно-правильной, без Супруги, должно-чистой - сам Род безплоден.
Но осмотр Природы нашей начинается с того, что само звание Родины, яко Природы, происходит, родимые мои Славянушки, от «при Роде та». То есть мы с вами при Роде всегда. Каждая Родина при своём Роде как в совокупности. Вся Родина есть Супруга всего Рода. И всё округ, окромя людской природы - совершенно чисто, и всё совершенно постоянно очищается от постоянных чёрных князей, от тяжёлых, как итогов жизнедеятельность, грязей. Грязь постоянно копится во Крове то людском.
И мы, Женска то Сторона Славянского то Народа - не пройдём стороной, встанем за наше Колдовство то Молочное, возьмём Мётлы наши, возьмём Ветошь необходимую, возьмём Воск Великий, и очистим, омоем, навощим Жилища наши. Ибо ведь Доклад имеем от отцов своих и праотцов своих, от мужей своих и женихов своих, от братьев своих, от дядей своих, от сынов своих да племянников своих. О том, что Кров есть Святыня. Свет на грязи хоть и стоит, да не живёт в ней. Вот почему мы с вами Мётлы имеем, и то - Оружие Женской Стороны. Вот почему Ветошь мы познали, как важный рычаг чистить Родный Очаг. Не устыдимся сей Святости. Не отвернёмся от нашей Тяжёлой Участи и Великого Почёта без всякого учёта, без всякого расчёта всегда быть Основой Порядка Чистого. Тогда наши Кровы есть действительно Святое Поместье, где помещено супружество Рода и Родины.
Так я понимаю. И так вам то понять, ибо то было понято через Мать, которая породила тысячную мою мать. И ничто пусть нас не отвернёт от нашей Женской Участи, ибо чистота есть МЁД, а не тлен, нашего поведения супружного.
Дочи, мы матерям так поможем как дочи?
Свояченицы, свойства наши очищать жилища освоим мы?
И в супругах будем стоять за чистоту наших Святынь, что Кровы наши есть.
Ибо Молоко к Крови идёт через чистые Сути, во чистую Крыну впадает.
Лучшие сосцы коровьи от омытого вымени.
Так Чистота есть одно из имён Родины нашей.
Слава Бабке Чистоте!
Чиста да ты ПреЧиста!
Да нами Кров да кровных нам вечно да чисть, от горячей воды до жёстка то воска.
Будь то.
2.
(Былина Слава Кроватна. ВсеСлавянская кладь Голяков. )
Огляделась старуха, что Старица, округ котла жилища свого, что Кров есть Родный. Обняла Былины свои, а знать, что было, себе напомнила. Оглянулась, увидела продолжение своё по Молоку, что в жёнах и девах внимательно к ней устремили внимание свои, что зрительны, что чуйны, что слуховы. Только что не нюхали вслед Старицы Святой - Матери их, ПроМатери да и Великой Наставнице.
Задумалась Старица, вспомнила Наставница тот совет, что почти что опять-таки забыла, столько дел у ней Светых ближайших, и сказала:
- Суть женщин - Кровать. Али не Кровать от слова «Кровь ваять»?
Вот мы ж с вами трудимся по Молочной-то стезе, по стороне Молочной крутимся-вертимся, сбываем Кровь с Молоком со стороны Молочной, а всё ж Кровати ради.
Не перечьте себе и не упрекайте мужей в усталости вашей бытовой.
Ежели вы не яростны во Кроватях своих по женскому подобию своему, по Ряду своему Молочному, то зачем Кровати усталость ваша? Зачем Супругу Супруга, и потребна ли такая усталость?
Посему - уставая, да не уставайте без устали, применяйте и соотмеряйте заботы свои во имя Кроватной Охоты лишь. Там зачинаются дети.
И все вторили: - Так зачнутся они.
(Былина Слава Кроватна. ВсеСлавянская кладь Голяков. )
3.
(Былина Передник. Молочный Свод Женского Предания. ВсеСлавянская кладь Голяков)
Да так охватила-то Свята Старица Округ свой -
Округ Жилой, Округ Домовой,
Охватила взглядом-то Молочным,
Осмотрелась вокруг -
Видит полный Молочный Сбор.
Ибо стянулися ко Беседе Вечной,
Все, кто ни есть Молоко во её Пределе,
Во Пределе её Молочном-то,
Дабы были нам Кисельные Берега.
Так сказала она: Всё дело в Переднике.
Удивились, весьма, Жёны Зрелые,
Удивились Молодицы-Кормилицы,
Удивилися Девы на выданье,
Удивилися, велико, Невесты, стало быть,
И всё, что есть Молоко - удивилися:
Да при чём же Дело Великое во Переднике-то?
Походила-то Старица округ стола,
Да по лавам-то, где сидят - Всё Молоко,
Где всё Молоко сидят, да всё Молоко её слухае.
Так встала, выпрямшись, аж горба-то нет,
Да осанялась она и сказала: Охолоньте-ко,
Не трепещите пустым Жаром-то Костром,
А лучше-то Огонь Женский,
Когда в Печи он Мужества Божего,
Когда во нутри есть Тыл Жаркий наших-то Мужей,
Вот Передник, всё ж - Дело Первое.
Отчего же Передник - Дело Первое?
А ведь как-то Род зашёл,
Во не срочный-то час, не важный-то срок,
Обратно, во свой-то Кров,
Во пределы Супружества свого.
Где Супруга его, сама Родина,
Когда Весна - Лада-Невеста,
Когда Лето - ать беремена,
А когда Осень, то уже Роженица-то Кормилица,
Дабы через Старуху-то, да временну смертну поруху,
Снова выйдет-то, от мала Ляленьки,
До вновь до ладной-то Невесты.
Своему вечно так же растущему
И да падающему Супругу, что есть Род.
Так вот, подошёл он к ней,
Толи как к Невесте, толи как к Супруге,
Толи как к Старухе своей, но всё ж Супруге седой,
То - неважно,
Но увидел он её и сказал:
Что ж ты свои Подол до Покрыла,
Что ж ты одёжу свою окрыла?
Да от грудей своих, да до самых носков,
Да покрыла особливым-то куском?
Яко щит он отделяет тебя от меня.
В чём же дело во Покрове таком,
Да во Покрове видать дополнительном?
Так сказала Родина Роду свому:
Ты, мой Святый Супруг, Повелитель Родной,
Знай, что Всё ещё у нас Впереди.
Подыму я Подол свой Супругу свому,
Да расставлю-то ноги Земные-то,
Да впущу я от Рога Семя Свято,
Дабы снова родилася-то Святая Жизнь,
Дабы снова родить тебе Сварога,
Да во всех-то Великих Сварожичей.
Но пред тем-то избу-то я приберу,
Да пред тем приберу я-то Святу Кровать,
Да обдам я горячими травами,
Да тебя да приму, с твоих Родных Забот,
Да приму-то с улыбкой. А щас я прикрыть,
Да своё ЖенскоДолье обязана.
Так же знай-то Супруг - Всё ещё Впереди.
Так сходил-то Супруг до Супруги своей,
Да касался он СправноОдёжна Щита,
Да сказал: Ну, так буде Передником.
4.
(Былина Люлька. Молочный Свод Женского Предания. ВсеСлавянская кладь Голяков)
Как-то Мать, Свята Старуха, дабы не было в Молоке порухи, поправилась,
на всё, что есть в Крови уставилась, да сказала:
- Люлька полна, от зерна до самого-то дна сей люльки.
Смотрели на неё жёны-молодицы - Молочны рожаницы,
и девы смотрели, и малые ляли - девочки смотрели на Старуху свогу -
что дальше она пойдёт, и до какого определения Молочных Правил дальше доведёт.
А Свят Старуха, что на тьму есть поруха, подошла к люльке и начала раскачивать.
Потом встала и сказала:
- Впусто раскачивать пустое. Ибо только сгущение детское во чревах наших
выливает через ро;дные воды во люльки сии то, что наши с вами деды и отцы,
и мужи зачали в нас да через нас. И то мы с вами вечно чаять будем.
Ибо мы, знайте, Молочна Сторона Славянского Народа нашего - есть Белы Чайки.
И окликнулася Родина чаянием Чаек, от Двины да по всему руслу всех рек Руси нашей.
5.
(Былина «Нежный ветер». Молочный Свод Женского Предания. ВсеСлавянская Кладь Голяков)
Да собрались как-то Девы растущие,
Жёны цветущие, Мати - Роженицы кормящие,
да Старицы, за Молоко стоящие,
у своей Святой Старухи,
что много ведала яко Мать, Ведьма-то наша.
Да многое понималося от её Ведания,
да многое принималося от её Выводов.
Да как-то собирала-то, со стола убирала
утварь столовую,
Стара-то Мать Ведающая,
да снова задумалась, собралась собою,
стало быть, со мыслями важными,
да и повела Речь:
- Вот я смотрю на невестку-то свою.
Вот она тарелы в ключе да во песке
мыты да пропаханы ягелем,
да всяк, смотри - вытирает Передним.
Да что ж вытираем-то так одно и тож?
Как не посмотрим - всё вытирает-то дланью кружася,
ако лебедица заходяща
с лебедем своим да лебедятами
на гладь-то вот нашего-то озера рядом.
В чём же такое кружение-то нам Примета?
В чём Знак нам?
А вот, что думаю: Что всё есть Круг,
всё вокруг Кружится.
Вот же Мужи нас вниманием оКружают,
да Властью своей Святой.
Но то позволяет нам вертеть наш Круг Женный -
оКружать Мужей заботами Молочными,
и нежный ветер нам в руки.
Всё оКруг становится нежным,
всё оКруг Мужам во отдых.
Вот потому все Кружения -
Воды, Земли, да Руды Людской,
я так думаю - втекает и в наши руки Женные.
И мы продолжаем се Кружение Живое,
оживая Жизнью Круговой.
Так нам Кружиться да не тужиться.
Так сказала Мать, смотря на свою-то помощницу по Роду,
да по всему, что есть Коло Молочное.
- Ладно невестка Кружит дланями. Так всегда будет -
сделала вывод Старая Мать Ведающая, ВедьМа - по родному.
Да то - Свет Правды, а Тьмы тут нет.
Такая Быль о понятии, что всё округ оКружно. От мытья утвари, до всякого творения, что есть Божичи Божа, что есть Виды да Стороны Его, во всех Чинах Его.
6.
(Былина «Беременно время». Молочный Свод Женского Предания. ВсеСлавянская Кладь Голяков)
Вот то, да в свой срок, через Божий Порог,
Ещё Старица не выходила - Старец не давал.
А уста-то разверты старые,
Не беззубые, а зубами знато младые.
А оКруг неё сидят, целый Молочный-то Ряд.
Там и малые Девы, там и Молодицы,
Что истекают от них Моло;ки, в виде Рудной Водицы.
Там есть уже и Старицы, коим пора в срок,
Во Родине-то Матери нашей представиться.
Оглядела, окрылила Старица всех взглядом,
И накопила их мёдом Опыта, а не глупости-то ядом.
Подошла-то ко столу и говорит:
«Я вам расскажу про Молочную Пору;.
Где вы здесь видите Мужей,
От малых Детей до Отроков и Парней,
До Мужей, что дошли и налились,
Что во Старцы вовремя свалились?
Видите - здесь нет никого,
Значит время Колдовства моего.
Как накрою я же здесь стол,
Так укреплю я Родовой-то наш Престол.
Всяк то Временно;е Действо,
И Родина в нас - нас являет Судейство -
Всегда упреждать Мужское Начало,
Дабы вновь от Семени Мужнего всё варилось Начало.
Ведь коль не подашь под молоко крыну,
Зачем ты завёл, дурак, скотину?
Мы подаём Землю всяко,
Вот тогда я Своя для моего-то Свояка.
Я еж Родина - Святая Супруга,
Род, Супруг мой, понимает, что Кольчуга упруга,
Моим Мужским Временем,
Что является Молочным Бременем.
Так пусть Семя Род в нас сливает,
Но Супруга пред Рогом Рода ноги впредь да раздвигает.
Так всегда Сватьбу готовьте заранее,
И тогда мелкой пылью вам все испытания».
Так все све;тло вздохнули,
Запомнили то, и с колена в колены тот Совет помянули.
7.
(Былина «Дед да кремень». ВсеСлавянская кладь Голяков)
Было то, точно было.
Если взлететь Святой птицей воспоминаний наших -
вспомним из уст в уста,
да неспроста, а в нужное нам время,
что был дед под прозвищем Бремя.
Всё его оБременяло от самого его поРождения,
от самого его Начала.
Всегда был в поручениях,
всегда был в учениях,
всегда был в мучениях.
В младость, ох, пороли,
до самой-то задничной боли.
Но он то пережил.
далее Себе, Роду да Народу да Стране уж младым служил.
Но далее всё его оБременяло,
ведь с Бремени его было Начало.
Молодость прямо аж во кость,
во всём он ведал старания злость.
Учился различным Заботам,
придавался ратным да мирным Охотам.
С Родителями праВедно ладил,
да в срок со невестой поладил.
Приобрёл тем Мужество,
ко своему Бренному ужасу.
Опять великое Бремя,
ведь надо ж взрасти Кровное Семя.
Растил, как мог,
ему мёд и ремень в том помог.
Через многие мирные да ратные битвы,
он признал, в удивлении для себя, что он не убитый.
Но когда яро вырос он внуком,
да внучка была не гнойным-то пуком -
внезапно себя дедом почуял,
и снова великое Бремя учуял.
Ведь внуков надо учить,
ведь внучек надо сластями налить.
Всё нам рожь да капуста,
лишь бы не было пусто.
Тем дед всё густел,
но а жить от своего Бремени не хотел.
И как-то вышел во люди,
со своим-то Родным прилюдьем.
И вдруг услышал от люда:
- «Смотрите, ведь дед - круче круто.
Вот ведь как был Молодой,
а до того как был успешно Малой,
от Молодости как он соЗрел,
и сколь много при нас-то успел.
А так до седин-то дорос,
значит - кремень сей дед,
Мощный Божий он Пёс».
Тут дед распрямился,
понял, что сам от себя он свалился,
скинул с плеч своё Бремя,
да сказал - «Солнцу время».
Да во Солнце ушёл-то во срок,
оперши;сь на кременный порог.
То Вечный Вывод Народу -
БРЕМЯ ВСЯК УКРЕПЛЯЕТ ПОРОДУ.
8.
Былина «Сорока». ВсеСлавянская Кладь Голяков)
Всяко древне Мать была,
То Молочная пчела.
Как-то к брегу Свят Двины,
Прибывали креп челны.
Да сходили-то мужи,
Все во сталь-то одежи;.
Все гремят-то топорами,
Всё стальные то ужи.
Но седая Свята Мать,
Да не сбросилась-то вспять,
Ко ладьям-то подошла,
Да сказала - «В чём дела?
Что такая за охота,
Да откудова то рота?»
В них собрались-то мужи,
Говорят - «К тебе мы вхожи,
Вас откнём мы на ножи.
Здесь знать будут наши рожи,
Здесь мы будем-то рожать.
Впусто тебе жить-то, мать,
Бесполезно твоё время,
Воздадим огню селенья.
Ты ж то, старая, спеши,
Да селенья укажи.
То в лесах не сохранится,
Всяк он людич, а не птица,
Да от нас не улетит,
Нас же тем да оскорбит.
Всех готовы мы убить,
И порвать селеньям нить».
Наша Старица, послухав,
Отходила не спеша,
Понимала, что поруха
То ужасна от ужа.
Но ведь ужас для ужей
Есть мечи, что для ножей -
Неприемлемы в бою,
Знать не всё урон Краю;.
Да зарезала себя.
Стала Мать-то не змея,
Встала Мать Святой Сорокой,
Дабы жить нам дале, да не зря.
Встала Старица в крылы;,
Да в селенья полетела,
И кричала всем - «Увы!»,
И кричала - «Рать поспела!»,
И кричала - «Всем к брегам,
Да мужским пора ногам!»
Всех встревожила Сорока.
Была битва та жестока,
В чёлны трупы собрались,
По Двине отслали внизь,
Ну а Старица вверху.
Не вернуть Земле ту Мать,
Но стоит-то к берегу;,
Чтоб врага вновь привечать,
Да лететь к нам вновь Сорокой.
В том есть Слава, Честь глубо;ка.
9.
(Былина «Царь Броня». ВсеСлавянская Кладь Голяков)
Был таков Царь, его звание - Броня. Он даже спал во кольчуге. Он никому не давал подхода к себе. Он даже спал при оружии.
По Руси то не принимали, смеялись над ним. Но всё-таки именно при нём менее всего воровали. Он всегда был готов на Управу, а самое главное, что для воров было страшное - на жестоку, сурову северную Расправу.
Не ленился он убивать Врунов. Не ленился убивать Воров. Не ленился убивать Ворогов. Все при нём говорили:
- Жесток, не хлебосолен, подозрителен. Но более он Царь, нежели Воин.
Все ему упрекали (в основном в спину), что его ворчливость и постоянная БоеГотовность есть хворь ума и сердца. А может быть и того, что родители его кое-как сделали, и вот он себя-то презирая и всех более презирает.
Но вот он ушёл через огонь в свой срок. Его Курган был высок, но быстро развалился. Так его все ненавидели, что не сильно-то отбивали валунами каждую пядь нароста земляного. Быстро ветры снесли вершок его Кургана.
И наступил другой Царь. Он такой был ласковый, и всегда у него был повод для пира. Всё всегда готов был простить. Ведь понимал, что Вор чтож? Ведь богатства есть, а как он говорил - «Ну, так ко ржи и мышь».
И дитя он обнимет и поцелует при всех. И каждому дорогу аж чину государеву к Казне покажет. И скажет:
- Наворовал?
- Да.
- Да нет, ты просто устал. Ты можешь больше.
Особенно, как увидит инородца, и говорит:
- Что тебе, ро;дный, охотся? Земельки какой? У нас много. Сдам тебе дочь на постель с самого своего порога.
Ну такой был хороший, что хорошо было всей Русью дохнуть с ним. И одни праздники, да через день, от Дня Пирога, до Дня прихождения к нам врага. Возлюбили всех, кроме себя.
Но так стало ненавистно, что его повесели. Ведь он в броне не лежал. Он лежал пьяный, одурманенный в кровати своей, и как свинья глухо ржал. Он надоел Воеводе. Тот и дал ему наотмашь боевым молотом по морде.
В тот срок Жестока Царя Верховину укрепили. А вот у Царя доброхотного взяли и всей Русью помочились на его могиле.
Значит, держитесь Сурова Государя, держитесь Жестока Царя. Он во своём ворчании есть от Бога, во топоре Суда, во плоти Замечание.
Рычать не мычать. То Предание в себе да зачать, начать и детям своим передать. Ибо Род нам Отец, а Родина нам Мать.
10.
(Былина «Чисты Котлы». Молочный Ряд Былин Славянского НаРода.)
С древнейших времён очищение печного едового котла считалось очень важным видом Бытового Обычая, и имело под собой обережную ворожбу. Ведь все понимали, что от рога в котёл идёт дорога еды. Всё попадает рано или поздно в котёл, или те или иные объёмы, в которых приготовляется еда. Во всяком случае, та часть суровая еды, которая может быть или должна подвержена быть обработке.
Вот эта Былина как раз рассказывает о том, как Старая Мать (Старуха, Родине не поруха) выступает главным действующим лицом.
Я буду потом записывать Былины Мужского Ряда. Там тоже есть Родич Рода Славянского мужского пола, который воплощает в себе мудрость именно мужского вида воспитания. Каждая Былина ступенькой за ступенькой обучает нас сопрягать наши Свойства, половые наши. А что такое пол? Это половина. Это не пол (по которому ходим). Вот свои половины НаРода сопрягать со своими Обязанностями.
И вот я заметил, что насколько было нужно нашим Предкам, в том числе и Царственным, обращать внимание на то, что всё-таки Быт ближе к Богу, нежели Молитва и Битва.
Вот это меня удивляет - Первенство Быта. Его Лад, его Порядочность, его Честь почитались, если не выше межРодовых каких-то Подвигов или стремления к ним, под названием Подвижничество (то есть подвигнуть что-то), а скорее всего даже выше.
Быт Личный и Быт приЛичный. ПриЛичный - Семейный, Родовой, при твоей Личине. Тот, который зависит от тебя. Потому что как РодоНачальник ты понимаешь, что ты Середина. Распустишься сам - распустится всё.
Ай да снова встала со стола Стара Мать,
Отвела от себя верёвну прядь,
Перестала прясти значить.
Пряло стоить, все Мать слушают.
Девы слушают, Девки слушают,
Рожаницы-молодицы слушают,
Старые Сторухи внимають.
Собра;лася Мать, дабы собрать чело своё в Речь,
Посмотрела во печь Ро;дной избы своей,
Подошла, поклонилась до самой-то земли печи, и говорит:
- «Ты, Печь, перестала нас печь,
Костёр угас, вот весь мой сказ.
Предо мною Котёл, всю еду он увёл,
Пуст да грязен, тем безобразен.
Накопятся в нём беды, будут есть остатки нашей е;ды,
Накопится там хворь, скопится во кро;ви боль.
Та боль Род разорвёт, да в ничто Род уйдёт,
Ибо сдохнет ни за что. Знамо делать я что».
Взяла она во руки котёл (причём золой пред этим обереглась),
поняла котёл, поставила на стол. С горячего объёма трижды омыла.
Затем трижды с ключевого объёма, не кипячённого-то, воды, омыла же.
Потом стала дранкой чистить. Чистит, чистит, чисто чистит.
Потом всё слила в общий грязный-то объём.
Повелела-то младшей вывести его во западну (по закатной-то стороне) дворову пядь, во сорну-то яму, за триста-то шагов.
(вот вам, пожалуйста, мера сорной ямы - западная сторона, не менее триста шагов, это что-то вроде пятьдесят метров выходит… если шаги мужские - может и сто метров).
Сей котёл-то обратно был на стол поставлен, да на яко Престол, с уважением.
Опять обдала она трижды кипятком со жарого объёма, трижды обдала с ключевого объёма. Опять стала дранкой чистить-вычищать, да до блеска его нутро начищать.
Снова во грязный объём всё слила. Снова грязь, через девку свою младшу, вон из избы отпустила. Токмо на третий раз когда пришёл котёл, да травой-то зверобоя то мазала.
Мазала, мазала, вмазывала.
Вздохнула тяжёло и сказала:
- «Вот мне как женщиной быть повезло,
Вот наше женское отношение,
Ко всем объёмам в доме бережение.
Как чисты наши котлы, так в Чести; наши Мужи,
Братья да Сыны. Да в том Правы;.
Всяк чисти все объёмы без устали,
Ибо то Честь женщин с исстари».
Так встали все Жёны и Девы, и разошлись.
Но разошлись, ибо внутри к Правде женской сошлись.
До утра всё объёмы чистили.
Мужи же сидели на сиднях своих,
Да говорили, что говорили всегда исстари:
- «Знать опять Стара Мать,
Обрекла всех на ихнюю женскую пядь.
То мы навек уважаем,
За то Молоко мы своё обожаем».
Другие статьи в литературном дневнике:
