Ни похвалою, ни хулой
Не стоит опьяняться:
Есть в храмах крест и аналой,
Есть цирки для паяцев.
Есть вдохновения поток,
А есть – сухое русло.
Есть исцеляющий глоток
Великого искусства.
И есть святая простота
Дождя или рассвета.
И есть бессмертная Пьета
И плаха для поэта.
Есть песен древних волшебство
И жар живого слова.
За это тайное родство
Я жизнь отдать готова.
После критики
1.
Хотя люблю рябую гладь верлибра.
Что делать мне, когда в звучащий строй
Встают слова сердечного калибра,
Когда и мне, пронзая хмарь и мрак,
Шлют свой привет великие поэты
И после всех критических атак
Всё также тих час позднего рассвета?
И всё бело наутро за окном,
А шаг судьбы решительней и строже.
Мои стихи – не думы о былом,
Но исповедь в незримом храме божьем...
Они со мной, но сами по себе,
И пусть судьба забвение пророчит –
Никто не сможет им сломать хребет,
Пока Господь иного не захочет!
2
Сосредоточиться на важном
И память в лекари призвать.
На льдистый путь ступив однажды,
Идти, и падать, и вставать.
И, озираясь в изумленье
От обступившей красоты,
Смотреть, как белые колени
Берёзы ангельски чисты.
Как ель нанизывает юбки
На стройный свой, колючий ствол.
Как замер куст заздравным кубком,
А неопрятен был и гол.
И, детство в Рузе вспоминая,
Увидеть маму и отца
И осознать, что жизнь земная
Непостижима до конца...
И по дороге в дальний корпус
Не вспоминать былую грязь,
От горьких слов уже не горбясь,
А ожиданием светясь!
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
