Сергей Аверинцев
Неотразимым острием меча…
Неотразимым острием меча,
Отточенного для последней битвы,
Да будет слово краткое молитвы
И ясным знаком — тихая свеча.
Да будут взоры к ней устремлены
В тот недалекий, строгий час возмездья,
Когда померкнут в небесах созвездья
И свет уйдет из солнца и луны
Аверинцев Сергей
Молитва о последнем часе
Когда смерть посмеется надо мною
как та, что смеется последней,
и сустав обессилит за суставом -
Твоя да будет со мною Сила.
Когда мысль в безмыслии утонет,
когда воля себя потеряет,
когда я имя моё позабуду -
Твоё да будет со мною Имя.
Когда речам скончанье настанет,
и язык, глаголавший много,
закоснеет в бессловесности гроба -
Твоё да будет со мною Слово.
Когда всё минет, что мнилось,
сновидцу наяву снилось,
и срам небытия обнажится -
Пустоту мою исполни Тобою.
Что нам делать, Раввуни, что нам делать…
Он сказал им: довольно.
Лука. 22:38
Что нам делать, Раввуни, что нам делать?
Пять тысяч взалкавших в пустыне --
а у нас только две рыбы,
а у нас только пять хлебов?
Но Ты говоришь: довольно --
Что нам делать в час посещенья,
где престол для Тебя, где пурпур?
Только ослица с осленком
да отроки, поющие славу.
Но Ты говоришь: довольно --
Иерей, Иерей наш великий,
где же храм, где злато и ладан?
У нас только горница готова
и хлеб на столе, и чаша.
Но Ты говоришь: довольно --
Что нам делать, Раввуни, что нам делать?
На Тебя выходят с мечами,
а у нас два меча, не боле,
и поспешное Петрово рвенье.
Но Ты говоришь: довольно -
А у нас -- маета, и морок,
и порывы, никнущие втуне,
и сознанье вины неключимой,
и лица, что стыд занавесил,
и немощь без меры, без предела.
Вот что мы приносим, и дарим,
и в Твои полагаем руки.
Но Ты говоришь: довольно -
Размышление
Речи пернатые где? Отлетели в воздух. Где милой
Младости цвет? Он увял. Где слава? Ушла невозвратно.
Где состава телесного связь? Разшаталась недугом.
Где имение? Бог отъял; а иное безстыдной
Зависть руке предала. Где отец мой и матерь? Где братьев
Седцу святая чета? Сошли до срока во гробы…
Благо одно оставалось — родная земля: но из оной,
Бурно валы возбудив, изверг меня демон злонравный.
Ныне, странник, скитаюсь, всему чужой, на чужбине,
Жалкую жизнь влача и терпя безсильную старость.
Без престола, без града, без чад, но в муках о чадах,
Лишь со дня и на день живя, непрестанно блуждая.
Где же тело докучное сброшу? Как жизнь я окончу?
Что за край, что за гроб меня примет страннолюбивый?
Кто возложит персты на мои померкшие очи —
Друг ли Христов, по вере собрат, иль злодей из злодеев?
Что до того? Слабодушно пустые лелеять заботы.
Будет ли тело мое бездыханное предано гробу,
Будет ли без погребенья простерто оно, плотоядным
Птицам окрестным и псам в корысть, и прохожему зверю —
Если желаешь, сожегши, развей по ветру мой пепел,
Или на высотах положи мертвеца без могилы,
Или в водах дождевых дай согнить, в речных ли потоках.
Я ли один сопричтен не буду общему сонму?
Если б то было возможно!
Но нет: по Божьему зову
День последний всех соберет от пределов вселенной,
Также и тех, кто во прах обращен, кто недугом изглодан.
Вот о чем я скорблю: страшусь судилища Божья,
И потоков огня, и лютейшей тьмы преисподней.
Ты, Христе, Ты всё для меня: и младость, и сила,
И родная земля:
В Тебе
Упокоиться
Жажду…
Стих о Пречестной Крови Христовой
Кровь Твоя, что с потом струилась
на молитве в саду Гефсиманском, —
обильнее точимая после:
из-под бичей немилосердных,
из-под тернов, жестких и острых,
из-под гвоздей, прободавших длани
и стопы на Древе;
о, как она заструилась,
совместно с водою прозрачной,
какими ручьями благодати
ниспадала на заклятые камни,
Адамову главу омывая, —
когда в ребро Твое воин
копием с размаху уметил.
С. Аверинцев
"Молитва о словах"
Боже, слова отбегают
от утлого жилья человека,
к чувству нашему плотскому
неразгаданно безучастны,
отбившись от руки, блуждают,
как псы одичалые, воют;
лучше им к Тебе возвратиться,
Тебе послужить напоследок.
Ты видишь, мы стоим пред Тобою,
последние меж песнопевцев, -
и окрест простерлась пустыня,
мороки нежити витают;
Отче, как в немощи детской,
у самого истока глагола,
да будут слова наши тяжки,
до краев безмолвием налиты.
Мы молимся к Тебе, Слово,
от начала сущее у Бога,
выговаривающее без речи
молчания Его глубины:
низложи силою Твоею
беса глухого и немого,
подай несмутимую внятность,
благую членораздельность.
Мы действо призываем Духа,
огонь, что скверну попаляет:
да будут слова наши взяты
от сладкого тлена земного,
обособлены от гула и шума
несмысленной плоти и крови –
ибо все огнем осолится,
и всякая жертва осолится.
Боже, чье Имя заповедно,
дай каждому слову явиться
на чернети смерти нашей,
на злате Твоего бессмертья,
ограненным гранями света,
словно камень твердый и прозрачный,
со всех сторон огражденным
сторожевою тишиною.
С.С.Аверинцев. "Стихи духовные". - К.: Дух і Літера, 2001
Другие статьи в литературном дневнике:
