Вирель Андел - березкина М. Кукин
Пишет ангел белое
* * *
Поминали павших,
в храме свечи жгли,
и казалось даже –
не было земли.
Не было печали,
только полоса
неба со свечами,
лица, голоса ...
Чей-то детский пальчик
вывел письмена –
это ангел плачет
светом имена.
Э;лои, Э;лои,
ла;ма сабахтани;?
Пишет ангел белое
в золотой тени.
В синем небе
Вирель Андел
* * *
В синем небе стало тесно
от пасхальных куличей.
Все воскреснут, все воскреснут:
мой, и твой, её, ничей.
И с оторванной рукою,
и с раздробленной ногой,
исходивший Луговое,
и рождённый в Костромской.
Целы все и будь здоровы:
Влад, Серёга, брат, и сват,
и глаза их васильковы,
в белой кипени их сад.
Даже мёртвая синица,
что попала под обстрел,
тоже может воскреситься,
залетая за предел.
И сухой тысячелистник
расцветает, как живой:
половина – в этой жизни,
а другая – в жизни той.
кукин
Ты говоришь: над алтарём,
даже если разрушен храм и следов не осталось,
стоит терпеливый ангел,
ждёт перемен.
Я говорю:
прибавь к этому ангелов с вестями,
снами и поручениями,
пересекающими город
во всех направлениях,
ангелов, сопровождающих
наши нелепые колесницы,
и ангелов,
летящих у каждого за плечом...
Мир тесен, и если присмотришься,
в нём попросту не протолкнуться
от невидимых крыльев и прочей иконографии:
свитков, посохов, белых хитонов,
заботливых рук,
то сильных, то нежных.
М. Кукин
Другие статьи в литературном дневнике:
