После пятой атаки он остался один.
Он доподлинно знал, что не будет подмоги.
Он доподлинно знал, что пора уходить
по лесам, по снегам, без дороги.
И уж было пошёл отступать лейтенант,
да настигла его несусветная леность:
и снега глубоки, и вода ледяна.
И вообще отступать расхотелось.
Он вернулся назад, где полёг его взвод,
где и он бы лежал, если б пуля - не дура.
Он достал пистолет и поставил на взвод,
и поднял воротник, чтоб не дуло.
Только дуло и так. И морозец щипал -
никакие обстрелы его не сразили.
И тогда лейтенант затянул "Ямщика" -
колыбельную песню России.
И в засыпанном рву, среди скрюченных тел,
без особой тоски, без особого страха,
неуместную песню на Запад он пел,
где копилась шестая атака...
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
