Вот указ верховной власти. Он висит средь бела дня.
И в словах его притворных притаилась западня.
И забавный человечек, не известный никому,
Прочитал его покорно и промолвил: «Почему?»
Вот монах осатанелый. Солнце он сгноить не прочь.
Ряса черная скрывает душу черную как ночь.
Вот аббат, надменный, злобный, - служит черту самому.
А забавный человечек снова шепчет: «Почему?».
Безнаказанно священство хочет лгать и воровать,
Тех, кто слово против пикнет, - сразу в цепи заковать.
Знает это человечек. Делать нечего ему.
Он стоит себе смиренно и вздыхает: «Почему?».
Вот, взывая о свободе, птицы в небеса летят.
Где уж тут! Вовсю из пушек в них безжалостно палят,
Чтобы не было повадно жаждать воли никому.
А забавный человечек вопрошает: «Почему?».
Средь жнивья родимой речи он, как будто бы зерно,
Отыскал простое слово, всем знакомое одно.
Сросся с ним, забыл другие, верен слову одному,
И твердит его повсюду, повторяет: «Почему?»
Привели на суд беднягу, и повёл судья допрос:
«Как же ты посмел, преступник, задавать такой вопрос?
Измываешься над властью? К ногтю я тебя прижму!»
Человечек ухмыльнулся, взял и вставил: «Почему?».
Свирепея, негодуя, повскакали судьи с мест.
«Бунтаря на хлеб и воду! В одиночку! Под арест!»
Тотчас в кандалы закован человечек и – в тюрьму!
Но и здесь невозмутимо он заладил: «Почему?».
На рассвете притащили человечка на расстрел.
И стрелки, в ряды построясь, молча взяли на прицел.
Залп огня. И кровь струится. Все в чаду, и все в дыму.
Но слетает с губ бескровных стон ужасный «Почему?».
И могилу придавили толстой каменной плитой.
И восславили в соборе этот новый день святой.
Наконец молчит мятежник. Никогда не встать ему.
… А на каменном надгробье проступило: «Почему?»
Опубликовано в книжной серии "Библиотека классики".
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
