Ян Бруштейн... Мамa

КОВРИК С ЛЕБЕДЯМИ

Вот коврик: лебедь на пруду,
Русалка на ветвях нагая,
И я там с бабушкой иду,
Тащить корзину помогая.

Меня пугает Черномор,
И рота витязей могучих,
Когда они тяжелой тучей
Встают из вод, стекают с гор.

Дымит фашистский танк вдали,
Копьём уже пробит навылет.
Бегут бояре столбовые
Со вздыбленной моей земли.

Но сквозь разрывы, сквозь беду
Я вижу: кот идёт упрямо,
И пирожками кормит мама
Его, и птицу на пруду.

И сказки он кричит навзрыд,
И песни он поёт, каналья,
И цепь его гремит кандально,
И дерево его горит.

***

МУСЯ
маме

Из ада везли по хрустящему льду
Дрожащую девочку Мусю...
Я к этому берегу снова приду
Теряясь, и плача, и труся.

Полуторка тяжко ползла, как могла,
Набита людьми, как сельдями,
И девочка Муся почти умерла,
Укрыта ковром с лебедями.

А там, где мой город сроднился с бедой,
Где были прохожие редки,
Еще не знакомый, такой молодой,
Отец выходил из разведки.

Над Ладогой небо пропахло войной,
Но враг, завывающий тонко,
Не мог ничегошеньки сделать с одной
Едва не погибшей девчонкой...

Встречали, и грели на том берегу,
И голод казался не страшен,
И Муся глотала – сказать не могу,
Какую чудесную кашу.

***

Мой мир застыл. Все тропы заросли
Поспешными и горькими грибами.
И только слышится в немыслимой дали:
«Сыночек, Яничка, иди скорее к маме!»
Уже бегу, уже недалеко,
Но каждый шаг труднее, вязнут ноги
В асфальте этой выбитой дороги...
Я крикнул бы, но бьётся в горле ком.
Никто не вёл в пропавшей жизни счёт
Набитым шишкам, порванным коленям...
Судьба последней каплей утечет,
Всё заживет, всё залатает время.
А если боль останется — и пусть,
Она растает, изойдёт, утонет...
И по-щенячьи я лицом уткнусь
В родные и забытые ладони.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 03.09.2012. Ян Бруштейн... Мамa