Нетины стихи. Анна Черно
Спасала червяков после дождя
Спасала червяков после дождя
Переносила их в мягкую влажную траву
С асфальта
Кормила брошенного рыжего кота
С его низким контральто
Человека хорошего рядом не поняла
Подарила болью
Всё вслушивалась в себя
Не услышала рядом обиды
До того ли
А плакала над приютскими детьми
Приносила им книги
И горевала над стариками
Несмотря на их сдвиги
Человека такого не пожалела
Убила болью
Не увидела
Не услышала
До того ли
Разве я сторож сестре своей
Разве я сторож сестре своей
Сказал Авель
Сказал, улыбнулся одной из своих
Чудных
Самых обворожительных
Улыбок
Я не знаю, что с ней
Я не знаю, где она
Я стараюсь не помнить её адрес
Рука об руку
Под цветением садов
Гуляли
Под яблоней было розово
Бело под вишней
Райские кущи
По глади воды
Тихой лодкой
скользили
Где она ступает
Своими лёгкими ногами
скажи мне, Авель
Где её облака
Сестра, скажи
Ты помнишь, где ты живёшь
Я забыл всё
Я не Авель
Каин
Дворник
Дворник рыжим жилетом
Прошивает мой узкий зрачок
Машет новой метлою
налево, направо
усердно
На рассвете он спит
Вот какой дурачок
Он метёт и метёт
И толпа
наплывает
браня его
немилосердно
Наплывает рекой
Обтекает рекой
распадаясь на ровные струи
Я иду на него
Он метёт и метёт
Не помянешь ли Господа всуе
Солнца нет, неба нет
Только яркий жилет
Клубы пыли до самого неба
Нет зимы
Нет весны
Горя нет
Счастья нет
Только этот жилет
Невозможный жилет
Что зрачку моему на потребу
Не гляди в мои ясные очи
Не гляди в мои ясные очи,
Мне от этого больно в груди.
Твои взоры - как смутные ночи.
Не гляди мне в глаза, не гляди!..
Иль ресницы мои не шелковы,
Иль улыбка моя не легка?..
Что же тихою грустью окован
Лоб высокий, и тень - у виска?..
Не смущай мою душу, не надо!
Грустной птицей навек улетит!
Мои косы лозой винограда
Оплетают души моей скит!..
По живому стволу винограда,
Кровь стечёт, побледнеет щека...
Я прошу у тебя только взгляда!
Только птица уже далека!..
Ни о чём
Переход наплывал
Переход был со мной заодно
Этим шумом вокзальным
Обильным Немолчным Тревожным
Я вливалась в толпу
Как смотрела плохое кино
И его
Не смотреть
Прекратить
Заглушить
Не могла
Невозможно
Вниз - бегом по ступеням
Ладонь моя - с тёплым рублём
Рубль привычно стучит
Долетая до донца стакана
Всего доброго, доча
Хорошего дня
Вам – того же (не вслух)
Я в ответ повторять не устану
Я готова отдать
Я отдам
Всё, что есть у меня
Чтоб утешить старух
На углах подаянье просящих
Всего доброго, доча
Хорошего дня
Говорящих мне вслед
И - не мне
Или – чуть шелестящих
Я под землю сбегаю
Ступенька горит под ногой
Обжигает подошву
Мой старый ботинок дымится
Я под землю уйду
Я укроюсь такой же землёй
Нет меня, я – лишь тень
Только фраза всё длится и длится
Всего доброго, доча
(И тихо) - Спаси Сохрани
Я почти ухожу
Уезжаю с перронов вокзалов
Я совсем истончаюсь
Я вся истираюсь о дни
Что под стуки монеток
По донцу стакана
Мне надо так мало
Лепесток жасминовый
Чёрная-чёрная
Влажнее
Зрачка антрацитового
Свежевскопанная земля
Да!
Умирающими
В мягком свечении
Звёздами – лепестками жасмина
Усыпана
Завороженно
Смотрю
На траекторию осыпания лепестков
Нет в ней хаоса
Она предугадана и просчитана
Каждый из этих нежных светящих
Не подобрать мне слов
Каждый из этих шёлковых
Нерастраченных
Лёг туда, где предписано
Лёг, чтобы спать без снов
Так покорно жалко и обозначенно
И строкою вплетаясь в словесный узор Отца
Расплетая – в конце строки своей
Все печали
Знаю, мне босой стоять у Его крыльца
Лепестком жасминовым
Лечь
У Его сандалей
Сирень
У тебя всё будет хорошо.
Наломав вчера букет сирени,
Символ счастья, пятый лепесток,
Выбирала из её цветенья.
На коленях – душных веток стог,
На полу – с водой горячей ваза.
Выдыхает каждый лепесток
Столько жизни – радостно и сразу!
Изнутри улыбкою светясь,
С листьями переплетаю пальцы.
Нежных слов невидимую бязь
На души натягиваю пяльцы.
Мерой счастья – лишний лепесток!
Сутью счастья – сказанное слово!..
Мир сирени душен и глубок,
Мне не надо от судьбы иного.
Перед зеркалом стою, смеясь.
Губы перепачканы сиренью...
Нежных слов невидимую бязь
Выбирала из её цветенья.
Свете тихий
Если друзья теряются,
Остаётся пустое место
В шкафчике потаённом
Твоей беспокойной души.
Вечный резетт по жизни,
Мыслям внезапным тесно,
В старой железной коробке
Сами собой ломаются
Только вчера заточенные
Кохиноровские карандаши.
На коленях раскладываешь
Вещное подтверждение
Того, что они были,
Были, да!
Ворохи - чепухи.
И радость тебя охватывает
Столбом серебряной пыли,
Когда ты в который раз
Перелистываешь
Читаные - перечитанные,
Затёртые на сгибах,
Самые любимые тобою стихи.
Уходят друзья, растворяются,
Уходит с ними незыблемость.
Солнце встаёт на Западе,
Утром рассвета нет.
Приходит волна смятения
В солнечное сплетение.
Но остаётся свечение,
Тихий и ровный свет.
Рецензия на девочка-праздник Тень Потерянная
Ты прости, не хочу знать
Что есть кроме тебя - другие
И не понимаю
Как это
Когда меня – любят
И ты знаешь, улыбки
Надолго не приклеиваются
На мои, для улыбок
Будто созданные, губы
Юбку свою белую
На клочки изорву
Выброшу – птицам
Может, гнёзда совьют
Может, их птенцам - пригодится
Раздарю любимые серебряные кольца
Не пожалею не вспомню
Смеха моего колокольца рассыпались
Рушится - колокольня
Понимаешь, я так глупо устроена
Что написанные акварелью сирени
Протыкают мою грудную клетку
Торчат сзади между лопаток
А живые – тяжестью своего цветенья
Ложатся в ладони
Но душа - не выходит из пяток
И ты знаешь, я утомляю даже себя
О тебе вспоминая столь часто
Что пальцы отламываю
Бросаю их пролетающим птицам
Съедят - и баста
Бегу по улице, земля - вращается
Я прохожим смотрю прямо в лица
Стараюсь ровно держать шею и спину
Чёлку бы мне подлинней
Чтобы спрятать глаза
Хотя бы – наполовину
Зыбкое отражение
Зыбкое отражение
Вижу в оконной раме.
Всматриваюсь напряжённо,
Прядь волос теребя.
Кто это,
Незнакомая,
С отчаянными глазами.
И – чересчур блестящими.
Не узнаю себя.
Хотела понять – какая я,
Плохая,
Умная,
Глупая,
Злая,
Добрая,
Скверная?..
Только стекло молчит.
Выходит, что – никакая,
Совсем-совсем никакая.
И по стеклу я таю,
И на душе - горчит.
Им снились одинаковые сны
Им снились одинаковые сны...
Они - не узнавались в вещном мире.
И лишь во сне, в сияющей порфире,
Бродили, светом душ озарены.
И говорили пламенно они,
И плакали над грустными стихами...
И друг был - друг, навеки, с потрохами!..
А после - возвращались прозы дни...
Никто не плох был, а, скорей неплох.
Не лгал - другому, никого не выдал,
Но горькие немолчные обиды
Росли, как прорастал чертополох.
И свет - пропал! Внезапно, невзначай!
Как будто - по щеке хлестнув ребёнка!..
И лопнула струна легко и звонко...
Как будто прокричала - не скучай!
Я растворяю окно
Я растворяю окно и о тополе думаю, мною посаженном в детстве под нашим окном.
Листья – покинут его. Вспоминаю весну мою. Становлюсь я – зародышем, тополиным листом.
Прячусь я в почку набухшую с острой макушкою, срезанной тонким блестящим стилетом.
Темно и нестрашно. Пахнет горечью, смолой незапекшейся, радостью льющейся, будущим летом.
А под рёбрами что-то щекочет, мешает – безудержное. Просится, плачется, веселится.
Я одна, но знаю, не в одиночестве. Много юных и страстных – в небо стремится.
Вылезти хочется. Расправляюсь, упёртая. Такая яркая, новая – нет, не то!
Такая зелёная, что даже – жёлтая! Гордо сброшено с плеч пальто.
Полноправная, поглощающая – углекислый газ, выделяющая кислород.
Ветром – битая, росу – выпивающая, солнцем – жжёная. Дождь прольёт.
Трепыхается лёгкая озабоченность в тополиной душе, в основании черенка.
Но упорно, сосредоточенно поглощаю – выделяю, до последнего вдоха, глотка.
Лето – проходит, мне – неможется. Не хватает ультрафиолета солнечных лучей.
Знаю, сложится так, как сложится. Словно в Боткина, становлюсь желтей.
Тихо – падаю. Замирающе. Здесь держалась я – как могла.
Рядом падают сотоварищи. Лето кончилось, жизнь прошла.
Мою и мою окно, да о глупостях думаю. Про землю сырую, про обнажённые тополя.
Про жизнь, про угаданную судьбу мою, что срывала меня – листом, да не сорвала.
Вариации на тему Telegraph Road Knopfler
Долго землю топтал человек
и тропу – протропил,
словно шрам на груди – навек,
словно в доске – запил.
Брёл – один
и привал искал
с ношею за спиной,
к озеру вышел,
себе сказал:
Вот я пришёл – домой!
Дом построил,
в нём зимовал.
Следом – ещё идут.
К ровному свету озёр-зеркал
тянется их маршрут.
Каждый остался
и в землю врос,
не повернул назад.
Там, где озёрный был прежде плёс,
вырос кудрявый сад.
Честно и просто любить и петь
с семьями за спиной,
чтобы было – кому согреть,
если придёшь домой.
Церковь построить,
крестить, отпеть,
ждать от мира вестей.
И задрожал телеграфный столб
тропами новостей!
Строили школы – детей учить,
выстроили тюрьму.
А без законников – не прожить,
знают все, почему!
Тут появилась нужда в руде,
шахты кругом растут,
грузовики, поезда – в труде,
с грузами – там и тут!
Вот зазвенел телеграфный столб
сводками о войне,
все замирали, услышать чтоб,
жизнь-то ещё в цене!
Ну а сегодня я слышу весть:
Не выезжать, гололёд!
Я всё умею, руки есть,
только давно – пролёт!
Я возвращаюсь к тебе домой,
раньше сказал бы – к нам.
Ты так прохладна давно со мной,
часто молчу и сам.
Ты-то знаешь, я не ленив,
взглядом мне – помоги!
Я всё сумею, пока я - жив,
две руки и ноги!
Прежде был безмятежен сон
твой – на моём плече.
Зубы сжимаю, но только – стон
тягостней, горячей!
Эта дорога, этот маршрут,
что проторен – не мной!..
Мы закрыты – таблички врут,
серый дождь за спиной.
***
Знаешь, родная, давай уйдём,
руку мне дай, поверь!
Будем, как прежде, сильны вдвоём,
слышишь, уйдём – теперь!
Мне так привычно - душою жить,
только бы ты – со мной!
Зубы сжав, дороги торить,
снова – хотеть домой!
Я – не птица, не певчий дрозд,
с поля – не улететь!
За облаками не видно звёзд,
только бы мне – успеть!..
Другие статьи в литературном дневнике:
