Мишин Владимир Александрович
Ночной перекур
Сходить с ума удобнее с утра –
так как оно чего-то мудренее.
Я жить хотел бы в Городе Петра,
хоть там и климат нашего дряннее.
Зато там бьют Фонтанка и Нева,
одетые в гранитную оправу;
и даже прошлогодняя трава
принадлежит истории по праву.
Не в деньгах счастье и не в колбасе;
довольно нам цепей, сетей и бредней!
Я жить сумел бы в Средней Полосе
(не чёрной и не белой – просто средней) –
и в этом свой убийственный резон:
там дефицит театров и музеев
сполна затмит насыщенный озон –
для горлохватов и для ротозеев.
Как угольки, в вечерней полутьме
горят глаза обыкновенной киски.
Я мог бы даже жить на Колыме,
нехай бы и без права переписки.
Тем более – я писем не катал
уже лет пять, а местная природа –
вот истинно бесценный капитал
не одного колымского народа.
Ещё не вечер, коль твои штаны
последние покуда не украли.
Я стал бы жить в любом конце страны,
а умирать согласен на Урале!
Вот пусть прожить сумеют без меня
Ташкент, Тифлис и прочий Берег Крыма...
...Ползет-ползет из форточки змея
сквозь лёгкие пропущенного дыма.
25 ИЮЛЯ 1994 ГОДА
на смерть Высоцкого и рождение Шукшина,
моей бывшей жены и некоего Кухаренко
Когда чешуей перламутра
уляжется вьюг круговерть,
в одно непрекрасное утро
придёт и ко мне моя смерть –
ещё моложавая дама,
беззубая не по годам –
и я ей остатки агдама
в немытом стакане подам.
И выпьет она, и закусит
съедобной ещё колбасой,
и вымолвит: «Ты в моём вкусе!»,
и острой, как бритва, косой,
ещё не примерившись к вые,
щекотно пройдёт по ушам...
И, может, лишь с нею впервые
смогу поболтать по душам:
о жизни, о Боге, о детях;
о ценах на хлеб и вино –
тогда и теперь; и об этих
осинах, глядяших в окно;
о странном хозяине рекса
в болоньевом синем плаще;
о полном засилии секса
в печати, в кино – и вообще;
о видах на рожь и погоду;
о рожах, засевших в Кремле;
о моде на старую моду;
о том, есть ли жизнь на Земле;
о завсегдатаях завзятых
зятьёв государственных бонз;
об идолах шестидесятых –
о «битлзах» и «роллинг стоунз»;
о призраках и полтергейсте;
о сбитом в Туве НЛО;
о том, как непросто жить вместе,
да и одному – тяжело;
о плюсах и минусах брака;
о вещем характере снов;
о новом лекарстве от рака
из желчи индийских слонов;
о роли банального фарта
при выборе карт и жены;
о технике низкого старта;
о жертвах холодной войны;
о демократичности юбки
в быту – не в пример пиджакам;
о верке, о надьке, о любке,
сбежавших к другим мужикам;
о вечной загадке Джоконды;
о роще за дальним жнивьём;
о странной любви анаконды –
заглатывать пищу живьём;
о язве желудка, о боли
зубной; о структуре песка
сахарского; и о футболе
вчерашнем «Спартак – ЦСКА»;
о пользе курения травки;
о вреде ходьбы босиком;
о Фрейде, о Ницше, о Кафке
и Клавке – да мало ль о ком! –
о раннем и позднем Пикассо,
о Бродском, Тарковском, Дали;
о тактике первого паса;
о фильме «Летят журавли»;
о третьей симфонии Шнитке;
о дриблинге Павла Буре;
о джинсах, протёртых до нитки
о лавку в соседском дворе;
о кризисе стиля и жанра
повсюду – у тех же воров;
о твёрдости твёрдого шанкра;
об энергоёмкости дров;
о шахе иранского шейха;
о трахе – с резинкой и без;
о золоте третьего рейха –
и долларах КПСС;
о Штирлице, Петьке и Анке;
о термине «матриархат»;
о дрязгах на той же «Таганке»,
давно переплюнувшей МХАТ;
о новой причёске Мадонны
с младенцем – и той, и другой;
о спорном голе Марадоны,
забитом в «девятку» (рукой?);
о грусти по времени хиппи –
о фишках на «лэвис» и «лии»;
о новом бутусовском клипе,
зовущем сидеть на мели;
о Ветхом и Новом завете
учиться ходить по воде;
о метафизическом лете,
живущем неведомо где;
о прелестях зимней рыбалки
и летней – когда на троих;
о сходстве вороны и галки –
потом о различии их;
о вересках и баобабах –
как лучшем сырье для бума-
жных змеев; и снова о бабах –
как способе спрыгнуть с ума;
об архитектуре уборных;
о мебели в стиле «ампир»;
о шахматах – белых и чёрных;
и о планировке квартир;
о крышах мечетей и пагод
в Стамбуле, Баку, Киото;
и о вероятности за год
хоть раз угадать в «спортлото»;
о вкусе грузинского чая,
бразильского кофе; и о
возможности лгать, отмечая
свободу превыше всего;
об уоттергейтском скандале
в разрезе отдельной страны;
о том, что у каждой медали,
как водится, две стороны;
о буме вязанья на спицах;
о крови, залившей экран;
о старых – и новых границах;
о формах ракеты «Буран»;
о мягких и жестких посадках;
о функциях гландов и век;
о месячной норме осадков –
что выпала в прошлый четверг;
о мудрости и об огрехах,
природы, присущих клопу;
о качествах, скрытых в орехах
включая и их скорлупу;
о ценностях – истых и мнимых;
о модном спектакле «Серсо»;
о транссексуалах; о мимах –
помимо Марселя Марсо;
о промахах тайных и явных
Минфина, МБ, МВД,
МО; о посылках халявных;
о засухе в Улан-Уде;
о слёте фашистов в Казани,
грозящих пока рукавом
закатанным; и о дизайне
«литовочки» – как таковом;
о Риге, о Григе, о Грине;
о моющем средстве «ассоль»;
о новой военной доктрине;
о вкусах на сахар – и соль;
о пиве – хорошем и разном –
и разной к нему ерунде;
о жидком и газообразном –
оружии, стуле, воде;
о белом и красном портвейне;
о способах гладить бельё,
коль нет утюга; и о вене –
во всех ипостасях её;
о следствиях ига Мамая;
о рыночном курсе Петра;
о празднике Первое Мая
(как поводе выпить с утра),
который теперь отменили;
о спросе на Гжель и Касли;
о старом и добром «виниле» –
на коем мы буйно взросли;
о красно-коричневом путче;
о новой модели «пежо»;
о том, что с машиною лучше –
но и без неё хорошо;
о целях и способах драки;
о том, что же есть «мумиё»;
о грубости каждой собаки –
а вслед о причинах её;
о западном уровне жизни;
об уровне наших зарплат;
о тысяче способов из ни-
чего приготовить салат;
о выборах в новую Думу;
о выборе водки в «комке»;
о том, во что вылетит ГУМу
не год – только день на замке;
о грязных ножей икебане
в стилистике «кухонный панк»;
о приватизации бани –
с преобразованием в банк;
о вечном отсутствии денег –
равно как любви и жилья;
о стрижке занятной «под веник»,
что ныне в чести у жулья
с неправильной формой затылка,
где, вроде бы, должен быть мозг...
И – сходим за третьей бутылкой
в ближайший от дома киоск,
а после четвёртой... и пятой.
Сломавшись, моя визави
на скатерти, грязной и мятой,
задремлет – зови, не зови –
глубоким (буквально мертвецким)
и праведным сном, как дитя –
под черепом вдруг по-турецки
две кости, как шпаги, скрестя –
бо крылышки ангельской пташки...
И я, закусив... удила,
в последних штанах и рубашке
(почти что в чем мать родила)
и в валенках на босу ногу
сумею соблазн превозмочь –
присесть, как всегда, на дорогу –
и выбегу в тёмную ночь,
оставив в прихожей записку
в три слова: «Ушёл на войну...»
И – вновь поменяю прописку.
И, может, её обману.
Другие статьи в литературном дневнике:
