БЖ. Поэтическая дуэль с Аль РуДуэль произошла 13 июля в Доме молодёжи на ВО - на Ваське. "Вот отчёт легендарного гробовщика: 13 июля в четверг у Мише-Вея, или, как ласково называют его ближайшие ученики и соратники – Вермишеля, в помещении класса школы «Линия Времени», класса, увешанного портретами классиков и самого Вермишеля, дуэлировали* Аль Ру и Евгения Бильчинко. Аль Ру известен как зверский джаз-исполнитель своих текстов, Евгения Бильченко – во всяком случае, именно в компании Мишевея – распиарена, как поэт майдана, а потом антимайдана. Сама она объясняет, что многие желают ей зла. Это была битва несколько несравнимых авторов и соревнующихся неизвестно в чем, как если бы облачко и скажем, автомат газированной воды соревновались бы в дружбе со льдом или с радугой. Кто с кем. Развивалось впечатление эклектики. А секундантами были Джамиль Нилов и Александр Гущин. Они тоже зачитали по тексту. Джамиль нечто высокопарное и сентиментальное. А Александр кубистическое – у него действовала целая армия героев: убиенная родина, стадо черных обезьян, поп, последний царь, Каин с Авелем, а также тени и свет, ну и звезды, что-то дающие одинокому разуму. Непосредственно к сути творчества дуэлянтов. Аль Ру признался стихами и кусочками размазанной прозы, что у него похитили железного коня, поэтому он станет в ряды спартанцев с копьем, а чтобы писать, нужно стать китом, нырнуть на дно и попробовать на зуб скрежещущий планктон. Слушая Бильченко, понимаешь, что невозможно отвлечься от пиара и самопиара её майданности, а также и её различных майданных и культурологических разъяснений, – ибо она любит подробно разъяснять свою деятельность не хуже Стефании Даниловой. А читая её тексты, понимаешь, что это современная поэзия и создана более для эстрадного исполнения, а к чтению путем кабинетного читателя не совсем пригодна. Вроде бы для кабинетного читателя, да еще и с лампой, эту поэзию надо несколько дорабатывать и перерабатывать, но также откуда-то становится известно, что при переработке наверняка потеряется что-то важное, а может и вся эта поэзия целиком. В текстах Бильченко имеется концепция и они разительны, хотя частью разительности почему-то является обязательное продирание через нагромождение. Более того, это нагромождения такого рода, что нагроможденность даже как-то способствует через себя продиранию, давая продирающемуся некого пинка. Везде акцент безграмотного построения, но это почему-то умиляет. Может быть, действует прием закольцованности, который автор умело, хотя не без искусственности, использует часто? Банальность, разумеется, тоже иногда торжествует – если поэзия, – так обязательно распята на кресте, а слушают её только проститутка и маргинал, но это вначале, а в конце проститутка с маргиналом куда-то исчезают, зато появляется «и только тинейджер, жуя резинку и томно предавшись пустой мечте, смотрел, как с библейской сойдя картинки, висела Поэзия на кресте». Трудно возразить. Хотя «жуя, предавшись, смотрел, как висела, сойдя» – выглядит жутковато. Школярка-гимназистка носит в «дырявом ранце: дырки от бубликов, дырки от пуль, дырки от дефлорации». Священник говорит странные вещи: «слова для души, что чреву – пуд каши гречневой: за это крестил поэта я, пусть и грешен он». Генерал-завоеватель, «свадебный, пишет депеши, разводит крыс, девчонок обращает в баб». Птички летят «во время оно – встречать первопредков в чужом раю». А поэт заявляет что-то поэтическое: «я тоже стою под пулями, кишка хоть тонка, как лирика Ахмадулиной». Прошу просить расовые предрассудки, но временами хочется привлечь к анализу термин «украинский колорит». Словом современная поэзия. Ускоряющая. Имеется динамизм нарастания, но также некое явное щегольство экзотическим материалом и пиар-позиция этого щегольства. Что приводит опять-таки то ли к разительности, то ли к ощущению напыщенности. Некоторые суждения являются черными дырами семантики, в них прячутся какие-то мыши энергии. Но также коты того понимания, что энергия возникает от забивания колов смысла молотом софизма в яму эффекта. А что если переиначить? Словом, Гробовщик заявил, что Бильченко талантливостая и её поэзия «эвфеминистична» в хорошем смысле – ясно, что хочет сказать автор и ясно, что он высказывается разительно, но без царя в голове, но таким образом, что организуется некая поверх слов и даже вопреки словам светящаяся метафизика. И под этим предлогом объявил всем амнистию.
© Copyright: Люба Новикова, 2017.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
