В Горелой Сечи,
Там, где пни унылы
И горек дух обглоданной коры,
Я посетил французские могилы,
Преданьями обросшие бугры:
Садили, мол, французов тут на вилы,
Наполеона брали в топоры.
И на буграх
Краснели мухоморы,
Что здесь зимой на русском холоду
Французские валялись мародёры,
Замёрзшие в двенадцатом году,
Но всё истлело: ни сапожной шпоры,
Ни кивера в земле я не найду.
И жёлтых листьев
Бешеные танцы
Лишь помогали мне воображать,
Как всякие гасконцы, перпиньянцы
Здесь не сумели смерти избежать -
Все заодно остались тут лежать.
О, армия,
Сброд пеший или конный,
Чей здравый смысл давным-давно потух,
Когда иссяк их революционный
Республиканский, вольтерьянский дух -
Полк за полком, колонна за колонной
Легли ничком, укрылись в снежный пух.
"Здесь
Революции иссякли силы,
Империю здесь взяли в топоры,
В Горелой Сечи, где, багрянокрылы,
Померкших молний прыгали шары!" -
Так думал я, ступая на могилы,
Преданьями обросшие бугры.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
