Петр Люкшин

Красивая...

боль меняет рубаху и целует в уста. и ложится на плаху, как голубка, чиста. боль голубит и любит развенчанье свое.боль сейчас перерубят, и не станет ее. и, проклюнувшись хрупко в синь чужого холста, взмоет в небо голубка, хороша да не та.
сея охи и ахи. всех глупей и добрей. в белой чистой рубахе средь простых сизарей.боль поет и гнездится. да не плачь ты, дурак...
все красивые птицы вылупляются так...

Не видишь и не видь...

Не видишь и не видь... А я уже так близко, смешной, как птица выпь и вредный, как редиска.Осенний вечер рыж, и чай разлит по кружкам. Не слышишь и не слышь, что я шепчу на ушко. Добавит осень в чай амурной карамели. Не знаешь и не знай ( но глазки заблестели). Уйдешь со мною в ночь, незримо обнадежишь. Не хочешь и не хочь ( а усидеть не сможешь). Не скажешь, что дурак, не уничтожишь взглядом. Ведь ты же так и так не чуешь, что я рядом. А улицы пусты пред утренним сияньем, и помыслы чисты, как платья пред венчаньем...

я назову тебя Кузьмой

я назову тебя Кузьмой,
запеленаю, поцелую
и вместе с матушкой Зимой
тебе на темечко подую.
румянец тронет нежность щек.
мой неродившийся ребенок,
ты станешь легким, как снежок
и синеглазым, как котенок.
в твои огромные глаза
вплывут и рыбы, и зверюшки.
и все на свете чудеса
привыкнут спать в твоей подушке.
зеленый говор вешних вод
споется со сверчком запечным.

так будет лет через пятьсот
и через тысячу,
и вечно

Другие статьи в литературном дневнике:

• 20.12.2019. Валерий Викторович Пякин
• 12.12.2019. Петр Люкшин