Женя Беркович

То ли новостей перебрал,
То ли вина в обед,
Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед.
Сел на икеевскую табуретку, спиной заслоняя двор
За окном. У меня, говорит, к тебе,
Серёженька, разговор.

Не мог бы ты, дорогой мой, любимый внук,
Никогда, ничего не писать обо мне в фейсбук?
Ни в каком контексте, ни с буквой зэт, ни без буквы зэт,
Просто возьми и не делай этого, просит дед.
Никаких побед моим именем,
Вообще никаких побед.

Так же, он продолжает, я был бы рад,
Если бы ты не носил меня на парад,
Я прошу тебя очень, (и делает так рукой),
Мне не нужен полк,
Ни бессмертный, ни смертный, Серёженька, никакой.
Отпусти меня на покой, Серёжа,
Я заслужил покой.

Да, я знаю, что ты трудяга, умница, либерал,
Ты все это не выбирал,
Но ведь я-то тоже не выбирал!
Мы прожили жизнь,
Тяжёлую и одну.
Можно мы больше не будем
Иллюстрировать вам войну?
Мы уже всё, ребята,
Нас забрала земля.
Можно вы как-то сами.
Как-то уже с нуля.
Не нужна нам ни ваша гордость,
Ни ваш потаённый стыд.
Я прошу тебя, сделай так,
Чтоб я был наконец забыт.

Но ведь я забуду, как в Русском музее
Мы искали девятый вал,
Как я проснулся мокрый,
А ты меня одевал,
Как читали Пришвина,
Как искали в атласе полюса,
Как ты мне объяснял, почему на небе
Такая белая полоса
За любым самолётом,
Как подарил мне
Увеличительное стекло…

Ничего, отвечает дед,
Исчезая.
Тебе ведь и это не помогло.

***

Нужна одежда на женщину,
Семьдесят девять лет,
Из города, которого больше нет.
Футболка M — Мариуполь,
Куртка L — Лисичанск,
Лифчик на чашку B —
Буча и Бородянка.

У нее с собой только паспорт,
Истерика каждый час
И фото внука на фоне танка.
Всегда не хватает обуви и штанов.
Можно не новое —
Кто в этом мире нов —
Но все должно быть постиранным и удобным.
У кого есть нужные вещи,
Можно сразу везти на склад,
А когда наконец закончится этот ад,
То он не закончится
И отдадим бездомным.

Нужна одежда на мальчика,
Он только пришёл на свет,
В городе, которого больше нет,
Где от людей остались одни детали.
Где он был эти восемь проклятых лет?
Где-то, где нет войны
И Азовской стали,
Где-то, где бегают кошки,
Течёт ручей,
Где-то, где нет бурятов и москвичей,
Там, где нестрашный лес
И на завтрак манна.
Там, где нет ни взрывов,
Ни палачей,
Там, где можно неслышно смотреть с небес,
Как ещё идёт
в живую школу
живая мама.

***

Ничего не могли понять
сотрудники детского хосписа
обычный ребёнок
вполне нормального вида
ни рака там прости господи
ни спина бифида
ни бокового амиотрофического склероза
ни миодистрофии Дюшена
здоров совершенно
румян с мороза
ну колики
ну живот
а мать плачет, говорит до тридцать пятого не доживет
а мы ведь не наркоманы
не алкоголики
хоть и без регистрации
остановились в каком-то хостеле
и за что это нам за какие ещё грехи
господи
в приемной толпятся какие-то пастухи
родня наверно
у этих обычно полно родни
людям же надо чувствовать
что они в этом чертовом городе
в этом проклятом хостеле
не одни.
А мальчик спал.
Врач собирался на выезд в Аннино.
Звёзд было не видно из-за ярких огней Собянина.
Прошла уборщица, позвякивая ведром.
Все работало, как завод,
Театр,
Аэродром.
Только у всех детей в отделении
Часа на четыре
Почему-то пропал болевой синдром.

***

Что ты плачешь? Буде, буде.
Сам зайди и посмотри.
Ты же так молил о чуде —
Вот и нет его внутри.

Ни следа в пустой пещере,
Ни дощечки, ни гвоздя,
Ничего тебе по вере
Не оставил, уходя.

Крови нет на мокрой глине,
Абсолютно ничего.
Как и не было в помине.
Просто не было его.

Никого не задержали,
Не шумел мужик в плаще.
Вот у Мойши — хоть скрижали,
А тут мистика вообще.

Можно больше не бояться,
Не был — значит, невредим.
Просто так покрасим яйца.
Просто так кулич съедим.

Просто так почтим субботу,
Ляжем спать, погасим газ,
Просто так родится кто-то
И опять умрет за нас.

***

Ты доползешь икая и потея
Ты ставший папы римского святее
И батьки в пекло влезший поперёк
А Петр скажет: ну чего ты милый
Так прыгал перед вырытой могилой
И что ж ты так себя не поберёг

Внизу стоят вздыхая и рыдая
И в грудь себя колотит молодая
И дети чинно выстроились в ряд
А ты сидишь устало смотришь сверху

И так уже не важно на поверку
Что о тебе за гробом говорят.
Ты рад бы злиться но на что тут злиться
Когда кругом уже не то что лица

А только лапы, крылья и хвосты
Оставь живых и посмотри направо
К тебе бежит твоя собака Клава
Не менее не мертвая чем ты.

***

На проходной мужик сидит
Усталый пьяный неродной
И ждёт когда жена родит
В его законный выходной

Жена на пятом этаже
С утра старается рожать
И плачет шёпотом уже
Чтоб никого не раздражать

Мужик помятый как матрас
Мужик шипит какого ху…
Он бы родил пятнадцать раз
На месте этой наверху

Мужик измотан и пропит
Он полон газов и зевот
Но кто-то вдруг вопит вопит
И кто-то вдруг зовёт зовёт

Он издаёт протяжный вой
Он машет пьяной головой
Мужик — ещё не нулевой
А год — уже не нулевой.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 05.05.2023. Женя Беркович