Когда в 1970 году я демобилизовался из армии, стал чуть ли не ежедневно ездить в гости к Боре Воронину, с которым познакомился в госпитале на Суворовском, ОВГ 442. Ехать с Охты было далеко – он жил в дальнем углу Петроградской стороны, на Пионерской улице. 20-й трамвай тащился чуть ли не час. Но там я обрел новую компанию, которая меня приняла.
Там был один человечек – не скажу, что в ближнем круге, но знакомец. Это был некто очень маленького роста, неопределенного возраста – ему можно было дать и 20, и 50. Вылезая из своей берлоги, он брал в хозяйственном 200-граммовый пузырек политуры и четвертинку формового в булочной (на портвейн, а тем более на водку, денег у него не было, - политура стоила копеек 20-30, хлеб – 4 коп.).
Никого и ничего ему не было нужно. Идя домой, он радостно сигнализировал нам с другой стороны улицы – мол, всё в порядке, всё взято, и поспешал к себе.
Почему-то в последнее время частенько вспоминаю этого человека, хотя лица его совершенно не помню. Может быть, в свете всего произошедшего в последующие 50 лет, так и надо было?
