он мёртв
по стороне нечётной
проходит улицу фантом
стучится в дверь
/какого чёрта?!
бесцеремонность!
моветон!/
его не видят
он неслышим
калитка хлопнет невзначай
чуть горше сладость зимних вишен
чуть горячительнее чай
так значит мёртв
и в самом деле
а если всё-таки не он?
не в этот год?
не той неделей?
погрешность звука
обертон
он жив
по улице несётся
метелью выхваченный вскрик
он знает дерево и солнце
он плоть от плоти
материк
махина
глыба
чёрность ночи
слепящий отблеск полудня
/да кто там?!/
прочерк
/кто там?!/
прочерк
пусти меня
пойми меня
/подите прочь!/
всё крепче вьюга
всё круче хват её горстей
слетают комья снега туго
из мукомольных лопастей
так значит мёртв
всего и только
в тот самый день
в тот самый год
...но вот приснилось мне,
что мой отец (точнее, папа) умер
и на прощанье — озверел во мне.
Дмитрий Воденников
Негодяи меня призывают, как в армию призывают,
относиться к явлению смерти мистически-философски:
ну а как, мол, иначе? Смертельная плясовая
так и так о затылок твой вытрет свои кроссовки.
Только знаете, милые, в жопу такие песни.
Если в город твой входят солдаты и пахнут потом,
и, как бравая конница, топчут людей на месте,
говорить "война - это просто политика" будет подло.
То же смерть. Вот она наступает фронтом,
вот хватает твоих любимых, берёт за шею,
залезает длинным своим языком раздвоенным в рот им,
растекается метастазами, точно газами по траншеям.
Относиться к ней философски? Идите к чёрту.
У него таких мудрецов - холодный коктейль мохито.
Вот моя бабка стоит между прочих в чёрном,
и бросается с криком на свежеоформленную могилу.
Собираемся в доме. Водка, кутья, закуски.
Дед за час накидался и вроде уже как весел.
Шутит с бывшими сына, с друзьями его на кухне
распевают песни.
А потом его прорывает, рыдает навзрыд ребёнком,
бородатый, седой, похожий на патриарха.
А ведь со временем он привыкнет, и боль поблёкнет.
И от этого то ли противно, то ли морозит страхом.
Относиться к ней философски? Ещё посмейся.
Ну, давай, расскажи мне, милый, какой ты стоик.
Да! - такое у всех! Но поэтому-то и сверлит.
Только лютая ненависть к смерти,
другого она не стоит.
Приезжаю с женой в квартиру, где всё случилось.
Надо убраться, выкинуть все лекарства,
вылизать окна, полы, чтоб стерильно-чисто.
Проговариваю всё вслух, пытаясь не заикаться.
На кровати массажный матрац, не выключен из розетки.
Это такой, чтобы пролежни расползались не слишком быстро.
Хорошо, не утюг. Всюду клочья марлевой сетки,
В жёлтых пятнах засохшей мази,
пахнущей, как дешёвый коньяк из канистры.
К середине ночи сворачиваюсь клубочком.
Ни соринки вокруг не оставил, ни уголочка пыли.
Заверните меня в простыню, засмолите в бочку.
Не хочу, чтобы это прошло. А иначе, зачем любили?
Под щекой натекает лужа, совсем без всхлипов.
Затыкаю коленями стену, как ствол снарядом.
Вот она подходит к кровати, стоит,
как будто бы боязливо.
Нагибается, обнимает меня,
гладит голову, молча ложится рядом.
И меня начинает трясти.
Поворачиваюсь, утыкаюсь в её ключицу,
и пытаюсь шёпотом закричать -
выходит в протяжный голос,
забираюсь рукой под платье, и сердце,
как поезд в тоннеле глухом стучится,
я спускаю с неё колготки вместе с трусами,
а второй зажимаю горло.
И сквозь платье целую грудь
или просто их мну губами,
нет желания возбуждать,
поэтому смачно плюю в ладошку,
и обмазываю себя и её.
Член блестит, как на речке камень,
только этого не достаточно -
получается с третьего раза и осторожно.
Я внутри замираю, навис, и смотрю в глаза ей,
прижимаюсь так, чтобы глубже некуда,
с силой держу за плечи
и давлю ещё на себя, а потом, как в карьер,
сползаю
и опять поднимаюсь - сильным толчком,
и она выгибается мне навстречу.
Изо рта её я хватаю разреженный кислый воздух,
пот заливает глаза, ничего не вижу,
выхожу, хриплю, задыхаюсь, спускаю
на бурые уже не стираемые разводы,
голову ей кладу на живот. И лежу неподвижно.
Звуков нет. И лампа так ярко светит.
Относиться к ней философски? Хочешь остаться чистым?
Ни на полсантиметра не сдвинусь с места.
Только ненависть к смерти,
Иначе вы все фашисты.
1.С годами теряешь зрение, зато видишь лучше.
2.Открытая душа всегда нарвётся на плевок.
3.Досуг делят с тем, с кем делить нечего.
4.Стоит ли тратить свою жизнь на доказательство другим того, что ты живёшь?
5.Вкладывая в дело свои деньги, можешь выиграть или проиграть. Вкладывая в дело душу, выигрываешь всегда, обогащая и облагораживая её.
6.Взвешивая все «за» и «против», труднее принять взвешенное решение.
7.Как и поросёнок, выращиваемый на убой, человек не представляет реального смысла своего предназначения.
8.В грядке капусты роза - сорняк.
9.Честь не имеет шкалы измерения.
10.Тупое оскорбление ранит больнее.
11.В природе меняется всё, кроме природы человека.
12.Хлеб и любовь не приедаются.
13.Храп в шалаше – признак состоявшейся любви.
14.Купить на двоих автомобиль – это всё равно, что вскладчину жениться.
15.Вынеси на обсуждение свои проблемы — и их станет больше.
16.Имеющий чувства будет обманут…
17.Физиогномика бессильна перед современной косметикой.
18.В условиях современной западной толерантности даже на английскую королеву порой смотришь с подозрением: уж не король ли она…
19.Красивые слова, как и красивое бельё, – завеса смысла.
20.Люди понимают не то, что им говорят, а то, что доступно их пониманию.
21.Только иностранец понимает фразу «смехотворная шутка», как шутку, вызывающую смех, а не презрение и досаду.
22.Истолкованная мысль отвратительна, как пережёванная пища. Гурман наслаждается свежей невыпотрошенной находкой.
23.Больше всего в чужих произведениях мы ценим своё видение авторских замыслов.
24.На поле правды ложь прорастает наиболее эффективно.
25.Жизнь дорожает, хотя стоит всё меньше.
26.Цель в жизни меняют даже грабли.
27.Даже, читая чужое, находишь много интересного.
28.Что больше всего поражает – это сожительство ума и веры.
29.Ты попусту тратишь время, обеляя или черня дерьмо.
30.В мелкой таре и дерьмо дороже.
31.В ящике с гнилыми помидорами всегда найдётся самая свежая.
32.Ничто так не активизирует и не парализует мысль, как страх.
33.Чем острее взгляд, тем тупее кажется изображение.
34.Твоя мечта, реализованная другим – это не реализованная тобой ошибка.
35.Не каждый способен прощать другим свои ошибки.
36.Бендер – это не столько фамилия, сколько профессия.
37.Познав своих друзей и врагов – потеряешь и тех, и других; познав же самого себя – лишишься смысла жизни.
38.Плод любви двух Зол – маленькое Зло, самое злое Зло.
39.Любовь – это оружие массового поражения живых, приносящее им страдания и... жизнь.
40.Глубина разочарования пропорциональна высоте взлёта оптимизма.
41.Среди неизвестных читателей известных вряд ли встретишь.
42.Не лги…, ну хотя бы себе.
Мне декабрь - наказанье сущее,
снега нет и во сне в Неметчине.
Словно кони, в ночное пущены,
не надышатся крыши млечного,
в самолётных и звёздных оспинах,
в бубенцах беспризорных спутников,
водопойного неба. Господи,
в небе трассы как травы спутаны,
там ведро под телегой звякает,
чалый месяц стучит подковами,
и вину и надежду всякую
тянет волоком до Московии
по налитым до края рытвинам,
волчьей сытью, костьми да кожами.
Там развёрнут покров молитвенный,
на декабрьскую ночь одолженный.
Мне декабрь — наказанье сущее,
снега нет и во сне в Неметчине.
Словно кони, в ночное пущены,
не надышатся крыши млечного,
в самолётных и звёздных оспинах,
в бубенцах беспризорных спутников,
водопойного неба. Господи,
в небе трассы как травы спутаны,
там ведро под телегой звякает,
чалый месяц стучит подковами,
и вину и надежду всякую
тянет волоком до Московии,
по налитым до края рытвинам
дождевыми метёт рогожами.
Там готов мне покров молитвенный,
на бесснежную ночь одолженный.
Ложится снег.
Скажи: ложится снег...
И сразу – тишь, покой и ожиданье.
Один на всех, святее мук и Мекк,
белей бумажной лодочки... Ну дай мне
прислушаться, как нежно белый шум
баюкает в полях сухие травы,
и я тогда на белом напишу
о самом главном.
Малиновая веточка легко
на сгибе хрустнет, пёс поднимет брови,
и птичка, словно выстрел в молоко,
замрёт на сером облачном покрове.
Я напишу... Успеешь – прочитай.
Два имени исчезнут без возврата.
Всё только снег и крик вороньих стай...
Но эхо, причастившись наших тайн,
откликнется – бессвязно, бесновато...
Михаил Гофайзен о подборке Ланы Степановой в итогах года 2018:
Здесь всё моё. Тип мышления, язык, поэтический синтаксис, вкус и чувство меры при выборе выразительных средств, интонация, поэтичность…
Авторская реальность. Я начинаю жить в ней с первых строк. Я не знал никакого Су Чже, но мне это и не нужно. Он здесь. Восточный мудрец. И т.д.
Реальность в искусстве. Что это? Может быть, Моцарт и Сальери никогда даже не встречались. И уж точно второй не имел никакого отношения к смерти первого. Но до сих пор этот альтернативный мир живёт в сознании с его «алгеброй», «гением и злодейством» с его романтиком, а не пьяницей, Моцартом.
Авторская реальность. Я принимаю этот восточный мир, хотя мне и слышится местами в нём эхо Соломона, чудятся запахи, скажем, из районов Индонезии (мускатный орех) и т.д. Неважно - откуда был взят песок. Речь ведь не об этом. Речь о времени. О бессмертье. О жизни и её бесконечной привлекательности. И о том, чьё у неё, у жизни, лицо.
1. На восток
Говорил мне Су Чже: — Не ложись головой на восток,
приминая набитый мускатным шалфеем мешок.
Потеряешь себя на востоке, — твердил мне Су Чже,
только я опоздала уже
эту мудрость услышать, на деле её применить.
Я пытаюсь летучую дрёму к себе приманить,
сквозь неё ощущать, сквозь поющий в ушах кровоток,
как струится песок,
взятый некогда с берега жёлтой реки Хуанхэ
и уже окончательно чуждый великой реке.
Мерой жизни и времени, счётом невзгод и потерь
был обычно песок, но теперь
он вливается в горлышко колбы приветливо так,
словно нас впереди ожидают не холод и мрак,
не суглинок, древесные змеи корней и распад,
а черешневый сад,
там, где вечное лето, цветы и гудение пчёл,
где впервые Су Чже луаньченскую оду прочёл
и звучал монотонно китайский его баритон,
отменяя скончанье времён.
2. Легко и больно
В ночи панельный дом становится китом.
Плывёт себе в рассвет, огромный, многотонный.
Я думаю о том,
что мы – его планктон,
хоть думать не положено планктону.
Отчаянно бодры, вконец обострены
все пять обычных чувств и странное шестое.
Циклон идёт на ны,
а волны-буруны
колышутся предсотворённой тьмою.
Я, крошечно мала, стремлюсь совсем к нулю,
чтоб эти силы тьмы не стёрли ненароком
устроенность мою,
и тех, кого люблю,
и всё, что не хочу терять до срока.
Чем глубже чернотой наполнен водоём,
тем ярче и живей любой источник света.
А кит чутьём ведом,
я знаю – нипочём
ему метеориты и кометы.
Плывут, плывут сквозь ночь китовые стада –
в заштатном городке, в кипучем граде стольном.
Срывается звезда,
и чувствуешь тогда –
жить больно и легко. Легко и больно.
3. Дальнее
Ничего, никого, только воздух и свет
и прозрачность, которой прозрачнее нет,
осьминожее солнце, медовый июль,
Let It Be, кучевые плывут в Ливерпуль,
предвкушение счастья, надежд биллион,
бирюзовый блузон на шнуре бельевом,
куст коринки, темнеющих шариков сласть,
стрекотанье и полдень, в который упасть,
с неопознанной птицей свистеть вразнобой –
это не было-было с тобой-не с тобой?
Отдаляюсь, прошло, не болит ни о ком,
жизнь меня провожает и машет платком.
Не болит до поры, но в груди – остриё,
а у жизни лицо почему-то моё.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
