Почти гениальная Перстнева атоивпрямьсотрёт
Сотру конечно завтра
ХОРОШИЙ ЧЕЛОВЕК
Допустим, вы – хороший человек,
И гражданин, и семьянин, и в прочем.
Не привлечен, не пойман, не просрочен –
В доску доска для каждого и всех.
И вот в один не светлый понедельник
Случилось встать с чужой дурной ноги
И замахнуть немного за буйки,
Из самых благородных побуждений.
Допустим, стало вдруг невмоготу
Смотреть Педру Педровичу за щеку
И захотелось дуре волоокой
Сказать, где раки зимние растут.
А там, когда вскипел базар такой,
Отсыпать всем и поровну, и разом.
И всё оно, накрывшись медным тазом,
Пошло, стуча костяшкою босой.
И вольный ветер дул, куда отвык,
И гордо реял черный флаг с костями,
И тазик плыл по небу в амальгаме.
И трезвый вторник взял за воротник.
И вы пардоном претесь волооко
В свой дивный мир с улыбкою широкой.
ОСТАНОВКА
Обмотанная тряпками зима
Стоит на заметенной остановке
И, кажется, давно сошла с ума.
Чего ты, дура, ждешь на остановке?
Весны – она давно уже прошла.
Автобуса – и этого не будет.
Ну, может быть, отзывчивые люди
Еще махнут рукой из-за стекла:
Иди-ка ты домой от остановки –
И ты бы развернулась и ушла.
И даже дом нашла бы для рифмовки.
УТРО В САХАРЕ
Отечным утром мартовской тоски,
Когда ничто ничто и предвещает,
И растворяет сахар кружка чая,
И сушат радиаторы носки –
Подумаешь – ну что мне делать с этим?
Подумаешь – завязываем с этим.
И даже зашнуруешь башмаки.
И ничего не сходится на свете –
На выходе развяжутся шнурки.
Подумаешь – и правильно ответишь.
ПЛАЦКАРТ
За окном уносит чьи-то крыши,
Твой плацкарт тебя не избежит.
В общем, не выделывайся, Миша,
Мы свои проездили шиши.
Раздавайте, братцы, разливайте –
Эта жидкость крепче ерунды.
Козырек свой, Мишенька, бросайте
И интеллигентские понты.
Это все влияние момента,
С фонарем качается вокзал.
Сантименты, Миша, сантименты,
Дядя Жора правильно сказал.
P.S.
Мир придет к тебе с вокзала,
Мир найдет тебя повсюду.
Скажет – что же ты, паскуда,
Пролетариев не любишь?
Извинишься по любому,
Пригласишь на банку чая.
Наконец-то заиграет
Песня-музыка по дому.
Не кривись на три аккорда,
Соблюдай гостеприимство.
Это, фраер, триединство –
Слова, музыки и хорды.
P.P.S.
СВЕТ В ОКНЕ
Пролетая над гнездом,
Часто думаешь о том,
Что слетевшие кукушки
По себе находят дом.
Лучшей лампочки на свете,
Чтоб светила тем и этим
Светом в бритую макушку,
Не найдешь в другой
деревне.
Сам Ильич, электрик древний,
Дабы свет над миром брезжил,
Подключил назло надежде
Згу на тысячу ампер.
Мы пошлем ему
письмо.
И не скажем ничего.
С МУЗЫКОЙ
Звезда моя, последних могикан
Не на твоем пути пересчитали.
Другие звезды и другие дали.
Тебя задел случайно гран-батман,
И лебедь плыл, исполненный печали.
Балетные событье отмечали.
Рос в поколенье точечный изъян.
Бесцельность приготовила медали.
Представлены.
До жизни.
Оправдали.
Звезда моя, идемте в ресторан.
ПІВДЕННЫЙ
Сижу на открытой террасе
В каком-то «Південном краю».
Гарсон проявляет участье.
Так я ему и говорю:
– Давай-ка, любезный, по полной,
Двенадцатый час на носу,
Настойки хорошего шторма –
Плевать на «а как донесу?».
Как вынесут бренное тело.
Как душу выносит вершок.
Одиннадцать рюмочек белой
И черную на посошок.
Чтоб, значит, не вышло промашки.
Чтоб в тему слажал парашют.
Как воздуха на три затяжки
И нового не подвезут.
Чтоб Вагнером в уши шумело,
Ей-богу, не худший музон –
Тут к Богу есть срочное дело –
Так чуть покороче, чем он.
ГРОШОВОЕ
Луна да грош. Глухая рань.
О чем-то бьется пепел в грудь.
И инь проглатывает янь.
И Датский требует уснуть,
По-русски лыка не связав.
И каждый ребе в меру прав.
И для соплей всегда рукав
Готов подставить наш отец.
А ты как есть всем молодец,
Попал под чей-нибудь устав.
Нас, папа, много, как всегда.
Налейте водки, наконец!
О ЛАМПОЧКАХ НАКАЛИВАНИЯ
Вам жалуется маленький дикарь
С голодною улыбкой людоеда,
Сейчас разбивший уличный фонарь,
А вы ему «останьтесь до обеда».
Когда б хотелось тут заночевать
И червяков наковырять в изюме.
Его природа требует пожрать
И на паркет печенку чью-то сплюнуть.
Он помнит про салфетки и поднос,
Его манерам обучала мама.
До предков он, по правде, не дорос –
Недовложенье в лампочку вольфрама.
Как бы зачел возвышенный пиит:
«И лампочка перегорит».
ПАНТОМИМА
Дождь пройдет. И слава богу.
Ночь опять напьется в хлам.
Заползай в свою берлогу
Вместе с горем пополам.
Зарывайся в одеяло,
Там и сухо, и тепло.
Половины горя мало,
Чтобы насмерть проняло.
А не насмерть, значит, мимо.
Подышало, пронесло.
Потекло немного грима.
Мим играет пантомиму,
Улыбаясь всем назло.
Жизнь такое ремесло.
(С) Перстнева
Другие статьи в литературном дневнике:
