О, високосный год – проклятый год
Как мы о нем беспечно забываем
И доверяем жизни хрупкий ход
Всё тем же пароходам и трамваям
А между тем в злосчастный этот год
Нас изучает пристальная линза
Из тысяч лиц – не тот…, не тот…, не тот…
Отдельные выхватывая лица
И некая верховная рука,
В чьей воле все кончины и отсрочки,
Раздвинув над толпою облака,
Выхватывает нас поодиночке.
А мы бежим, торопимся, снуем, —
Причин спешить и впрямь довольно много —
И вдруг о смерти друга узнаем,
Наткнувшись на колонку некролога.
И стоя в переполненном метро,
Готовимся увидеть это въяве:
Вот он лежит, лицо его мертво.
Вот он в гробу. Вот он в могильной яме…
Переменив прописку и родство,
Он с ангелами топчет звездный гравий,
И все что нам осталось от него, —
С полдюжины случайных фотографий.
Но что тут толковать, коль пробил час!
Слова отныне мало что решают,
И, сказанные десять тысяч раз,
Они друзей — увы! — не воскрешают.
Ужасный год!… Кого теперь винить?
Погоду ли с ее дождем и градом?
…Жить можно врозь. И даже не звонить.
Но в високосный год держаться рядом.
O, нe лeти тaк, жизнь!..
Cлeгкa зaмeдли шaг.
Дpyгиe вoн живyт,
Hecпeшны и пoдpoбны,
A я живy – мocты,
Boкзaлы, иппoдpoмы
Пpoмaxивaя тaк,
Чтo тoлькo cвиcт в yшax!...
O, нe лeти тaк, жизнь!..
Mнe copoк c лишним лeт.
Пoзвoль пepeкypить
Xoтя б вoн c тeм пьянчyжкoй.
He мнe, тaк xoть eмy
Heмнoгo пocoчyвcтвyй, -
Beдь y нeгo, пoди,
И кypeвa-тo нeт!..
O, нe лeти тaк, жизнь!..
Mнe вaжeн и пycтяк.
Boт гopoд, вoт тeaтp,
Дaй пoчитaть aфишy,
И пycть я никoгдa
Cпeктaкля нe yвижy,
Зaтo я бyдy знaть,
Чтo был тaкoй cпeктaкль!..
O, нe лeти тaк жизнь!..
Я oт вeтpoв pябoй.
Пoзвoль мнe этoт миp
Кaк cлeдyeт зaпoмнить.
И, ecли пoвeзeт,
Тo дaжe и зaпoлнить
Xoть чьи-нибyдь глaзa
Xoть cкoль-нибyдь coбoй!..
O, нe лeти тaк, жизнь!..
Ha миг, нo зaдepжиcь!..
Уж лyчшe ты мeня
Кaлeчь, пытaй и мyчaй,
Пycть бyдeт вce: бoлeзнь,
Тюpьмa, нecчacтный cлyчaй, -
Я вce пepeнecy,
Ho нe лeти тaк, жизнь!..
1986
Еще вчера, — как снимок дилетанта, —
Осенний день расплывчат был и слеп,
А нынче скрупулезно и детально
Его дорисовал внезапный снег.
Еще вчера проступки цвета сажи
И прегрешений серые мазки
Казались органичными в пейзаже
Чумазой и расхристанной Москвы.
А нынче смотрим в окна с изумленьем —
Весь мир присыпан белым на вершок!…
И кажется чернейшим преступленьем
Вчерашний незатейливый грешок.
Белым-бело!.. И в этом белом гимне
Приходит к нам, болезненно остра,
Необходимость тут же стать другими,
Уже совсем не теми, что вчера.
Как будто Бог, устав от наших каверз,
От слез и драк, от кляуз и нытья, —
Возвел отныне снег, крахмал и кафель
В разряд святых условий бытия.
И кончились бои, и дрязги стихли,
И тишина везде вошла в закон
Как результат большой воскресной стирки
Одежд, религий, судеб и знамен…
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
