Люди пишут стихи. Грустные, больные, переломанные, но красивые. Вся эта лирика и высокая философия – мол, время такое, но мы живы, и мы искры божьи – сейчас рикошетит в живое мясо моего сердца, ничего уже в нем не раня, потому что там одна сплошная рана, ничего кроме раны нет. Но я иногда, выбирая между смертью, едой и запрещенным себе табаком, открываю блокнотик в телефоне и начинаю автоматически собирать мир заново из несвежих, ничем уже не удивляющих слов. Это то же самое, что молиться в тюрьме накануне казни.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
