три недавних
* * * *
И однажды, плененному эллину говорит колорад-иудей:
«Я тебя не прощаю, но все же – беги до хаты,
расскажи матерям ахейским, как крошили мы их детей,
как мы любим такие греческие салаты.
Расскажи отцам, что война миров, языков, идей -
превратилась в фарс и в аннексию территорий,
вот тебе на дорожку – шашлык и водка из снегирей,
вот тебе поджопник, Геракл, или как там тебя, Григорий…»
…За оливковой рощей - шахтерский аид в огне,
и восходит двойное солнце без балаклавы,
перемирию – десять лет; это кто там зигует мне,
это кто там вдали картавит: «Спартанцам слава!»?
«Гиркинсону, шолом!», - я зигую ему в ответ,
возврашаюсь в походный лагерь, на перекличку,
перед сном, достаю из широких штанин - планшет,
загружаю канал новостей, проверяю личку.
Там опять говорит и показывает Христос:
о любви и мире, всеобщей любви и мире,
как привел к терриконам заблудших овец и коз,
как, вначале, враги - мочили его в сортире,
а затем, глупцы - распяли в прямом эфире,
и теперь, по скайпу, ты можешь задать вопрос.
02.05..2015
* * * *
Кефаль автокефальная,
федеративная -
от моря отлученная:
куда ты скачешь, дивная,
горячая, копченая?
Тебя ловили в заводях,
где лилии под струями,
и увозили в аудях,
избитой поцелуями.
Любовница для мытаря,
живая бутафория:
как бабочка, накрытая -
сковородой Григория.
7.04.2015
* * * *
Всех суффиксов лишена, цветет на костях природа,
и только лишь тишина не требует перевода,
добро получить - свое, трофейное зло – не надо,
проглатываешь ее, как будто смолу из яда.
Восходит уроборос, чумная звезда-обида,
проснется строитель грез, читающий Майна Рида,
и сразу поймете вы, тоскуя в краю скалистом,
что всадник без головы – был геем и пацифистом.
Шериф его называл безбашенным сердцеедом,
восходит другой овал и третий восходит следом,
он бил себя по щекам перчаткою, для примера,
втолковывал мужикам о позе «миссионера».
14.03.2015
