В издательстве "Воскресенье" выходит замечательная книга "Провинциальная Поэзия".
И Провинциальная, и Поэзия — с большой буквы... Стихи для этой книги я собирал, как в детстве — белые грибы. Сыроежки, опята, маслята, даже подберёзовики мы не собирали, только белые и подосиновики — для разнообразия...
Четырнадцать поэтов из Провинции представлены их лучшими стихами.
Возраст — и стар, и млад.
Чтобы войти в поэзию, довольно одного стихотворения. Малоизвестный переводчик Александр Кочетков — автор "Баллады о прокуренном вагоне" — случай не единственный и не последний.
В "Провинциальной Поэзии" есть стихи удивительной силы, шедевры.
Кто авторы? Владимир Пучков — из Владимира, Борис Скотневский — из Тольятти, Леонард Тушинский — из города Сумы, неизвестный автор из Костромы (тем интересней!), учитель из Александрии Иосиф Спектор, критик Валентин Курбатов из Пскова — с изящными заметками о неизбывности провинциальной лирики. Василий Чибисов, Олег Дозморов... Всех не называю.
Книга оформлена неповторимыми художественными фотоснимками — лица, улицы, одежда минувших десятилетий.
Игорь ШКЛЯРЕВСКИЙ
Неизвестный автор*
* * *
Я не встречусь больше с Леной,
но заметят рыбаки —
город под морскою пеной
зажигает огоньки,
там танцуют в тёмных барах,
пьют старинное вино,
в дальних странах, странных странах
не снимается кино;
клоуны и привиденья
флаги белые несут...
Вызови мне лифт последний
и такси на страшный суд.
* * *
Лифт уезжает. До свиданья.
В открытом небе тишина.
Душа без имени и званья
вся осенью озарена.
В саду камней, обняв колени,
на догорающий закат
смотрю с надеждой в воскрешенье
всех арлекинов и солдат.
Когда в Венеции небесной
на старой лодке поплывём
под кипарисовое детство,
ты скажешь: — Мы опять вдвоём.
Ты скажешь: — Осень. Лодка. Небо
и птица в радуге. К тебе
бегу из детства в старых кедах
по выгоревшей той траве.
Какого я искал ответа?
Нет цели. Даже в холокост
я буду собирать по свету
разбитые бутылки звёзд.
г. КОСТРОМА
* Тысячи стихотворений костромских поэтов. Вместо имён — АА-15, С-12 и т.п. И среди них — стихи с необъяснимым обаянием, с особой — небесной отметиной. Конечно, странно, что устроитель конкурса не вспомнил имя автора, но поэту чем хуже, тем лучше. Ведь неизвестное сильней притягивает. А имя найдётся!..
Владимир ПУЧКОВ
***
В замочной скважине осколочной воды
Застрял чертополох и ломкий куст малины.
Сквозь них струящиеся тянутся сады,
Земную жизнь пройдя до половины.
В какую глубину они сейчас глядят,
Сужая концентрическое зренье,
Следя за листьями: куда они летят
Такие лёгкие, что не найти сравненья?
***
Сырые блики слив и тесный жар малины.
Но холода налив в стеклянные графины,
В траву ушёл родник. Его, как блеск ума,
В прозрачной строгости воспитывала тьма.
Он по корням идёт во все стволы и ветки,
И, тёплые плоды насилу округлив,
Он тянется к рукам, свисает в сад к соседке,
Где ходит сладкий слух про золотой налив.
***
И как бесшумный водопад,
Одни струящиеся стены
В раскосом воздухе стоят!
Из тьмы слезящейся вселенной,
Как из Божественного плена,
Дрожа, проистекает сад.
Он весь одно сплошное пенье,
Ветвящийся, цветущий звук,
Прозрачное прикосновенье
Сияющих Господних рук.
г. ВЛАДИМИР
Иосиф СПЕКТОР
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Ночь. И мерный бой часов.
За окном — метель.
Снежный край. Страна лесов.
Вологда. Артель.
Вьюга третий день подряд,
словно волчий вой...
Лесорубы рядом спят,
к печке сев спиной.
Запах хвои, табака,
душно и тепло.
Вспоминается река.
за рекой — село.
Там, детей угомонив,
жёны ждут мужей.
Жёны могут ждать. Они
в холода — нежней.
Лесоруб вернётся. Крик,
слёзы, смех и гам, —
рукомойник и рушник,
белой двести грамм...
Стол накрыт, и не страшна
за окном метель.
Смотрит ласково жена.
Чистая постель...
Утро. Вьюга унялась,
солнце над сосной.
Счастье — это каждый раз
приходить домой...
1957 год
г. САРАТОВ
Леонард ТУШИНСКИЙ
***
Ответь мне, Жизнь, хоть намекни — куда,
В какие дали неба, без возврата,
Стекает очарованно вода,
В которую входили мы когда-то...
Там всё прекрасней, глубже и ясней,
Там всем глаза омоет милосердье...
Течёт вода... И, может, вместе с ней
Стекает мое грустное бессмертье?..
Ответа нет,
Живу лицом к стене.
Как на Земле бывает одиноко...
Лишь молчаливо смотрит в спину мне
И не моргнёт, Всевидящее Око.
ПОЛЕ
Раскинется поле, дыша,
И я вдруг почувствую снова,
Что это пространство — душа,
Которой неведомо слово!..
Полыни дурманящий йод
Вдохну, покачнувшись нетвёрдо,
И в жаркие губы лизнёт
Вселенной холодная морда!
...Простор! — хоть за Землю держись!..
И смейся, и плачь... — тайна, тайна!..
Как будто приблизилась Жизнь
И вдруг — прикоснулась случайно...
* * *
Приедешь на хутор — ни плача, ни смеха.
И лишь небесное вокруг поле!..
И жизнь — словно дальнее эхо —
Прислушаешься поневоле.
... Уедешь... Вернёшься... —
А там снова осень,
А там космическая погода,
А там — на часах — восемь —
С прошлого года...
г. СУМЫ
Борис СКОТНЕВСКИЙ
***
Ночь в октябре беспробудна,
мрак наплывает на мрак...
Господи, как это чудно!
Господи, радостно как, —
память свою не обидеть,
и под осенним дождём
тьму золотую увидеть
и промолчать
обо всём.
***
Вздрогнешь,
печалью пронизан насквозь,
Кровью поняв, что на свете на белом
Непоправимое что-то стряслось, —
Лист ли сорвался,
душа отлетела...
Что разбудило тебя в тишине?
Что напугало тебя до предела?
Лист ли сорвался,
душа отлетела...
Эти полёты бесшумны вполне,
Это такое обычное дело.
г. ТОЛЬЯТТИ
Эмир МАХТИЕВ
***
Ничто не вечно под луной,
Хоть радуйся, хоть плачь.
На плахе твёрдою рукой
Вершит судьбу палач.
Ничто не вечно под луной,
Прости меня, мой друг.
Я был бы рад пройти с тобой
Весёлой жизни круг.
Ничто не вечно под луной,
Лишь Бог и пустота.
Парит над этой суетой
Любовь и Доброта!
Ничто не вечно под луной,
Ни люди, ни цветы,
Мы все обмануты судьбой:
И я, и он, и ты!..
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
