(Из вступительной статьи Д.С.Лихачева к собранию сочинений в пяти томах Бориса Пастернака, Москва, "Художественная литература", 1989).
"... Нельзя не впасть к концу, как в ересь,
В неслыханную простоту.
Но мы пощажены не будем,
Когда ее не утаим,
Она всего нужнее людям,
Но сложное понятней им.
("Волны")
Почему же "сложное понятней"? Под сложностью Пастернак понимает всякую вторичность в поэзии: всякого рода "поэтизмы", поэтические трафареты, привычные, ассоциирующиеся с поэтичностью темы, образы, избитые ходы стихотворного выражения. Эта "сложность" не заставляет думать, вникать, воспринимать по-новому мир.Тогда как простота неслыханна, она открывает мир заново, раскрывает его по-новому. Поэтому эта простота ведет к ереси, к антидогматизму. Она с такой силой идет на сближение с миром, с действительностью, что готова с ними слиться и поэтому, доведенная до предела, может привести поэта к полной немоте.
Борьба Пастернака за "неслыханную простоту" поэтического языка была борьбой не за его понятность, а за его первозданность, первородность - отсутствие поэтической вторичности, примитивной традиционности, "поэтичности", шаблонности. Традиция была для него порождающей силой, а не подчиняющей и нивелирующей. Пастернак стремился создавать метафору необычную, неожиданную и тем самым особенно поражающую воображение. Никакого деления слов и образов на поэтические и обыденные не должно быть. Обыденность возводилась в царство поэзии исключительно с помощью точности и неожиданности."
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
