Алексей Ковалевский. 2020 страницы книги
Косая: литературный дневник Нью-зван» вроде отказывается от обращений «пан», пані». На телевизионный российский манер отдельные ведущие обращаются просто по имени к собеседнику. Ни господина, ни пана — хорошо! Без отчества? Зато модерно.
Указівка Медведчука, собственника канала, или некая самостоятельная, самостийницкая эволюция?
*
По словам бывшего налоговика, у населения Украины сто миллиардов долларов на руках. То есть в среднем примерно по три тысячи у каждого, включая детей. Я тяну показатели глубоко вниз, вываливаюсь из этого среднего измерения. Жаль.
*
Фермеры организовывают отряды самообороны от рейдерства. Готовы защищаться отчаянно — пусть хоть гибель, хоть узилище. Значит, оно выгодно, это фермерство, а стонут, что несладко, хоть все брось и в батраки подавайся — там как у Бога за пазухой, «тепло, добро і мухи не кусають».
*
«Свастя і Трисуття» — наше все, настаивают родноверы, а вы, мол, в библейское рабство залезли и ждете всеобщего конца-воздаяния. Тем часом у вас преспокойненько отбирают и небо, и землю.
— Как видишь, любые наши «временные» трудности, типа вынужденной продажи украинской земли, используются для пропаганды отживших верований.
*
— Как во Вторую мировую к газовым камерам, так и мы обреченно выстраиваемся на утилизацию либералами. Внуки Великой Победы? Нет, плоды отрицательной исторической селекции.
*
К счастью, не исчезает понимание, что твое двуязычие, твои две родные речи — это сокровище. Скарб, говоря по-украински. Да и по-русски, кстати. И если для кого-то он спрятан глубоко в земле, то на Слобожанщине, в том же Харькове, лежит в открытом и бесплатном доступе. Бери обеими руками, не отказывай себе в ощущении полноты и необъятности бытия.
*
Предыдущий Майдан был за «соловьиную», но стал давать сбои. Пора организовывать новый. Опять за нее. Саму по себе, чего там, и вправду прекрасную и невинную.
* * *
— Солов’їна, пречудова...
— А веде чомусь до рову.
— Пречудова, солов’їна!
— А руйнує Україну...
Из книги «Внуки грому», в прошлом году изданной, при Зеленском. А написано в порошенковскую годину, когда нас разделяли и по-черному властвовали над нами лихоимцы.
— Щас властвуют по-другому, более щадяще? Ну-ну.
*
— Государственному языку в Украине ничего не угрожает.
— Кроме эскалации сегодняшнего мовобесия.
*
— Разве не видно, что у многих украинских поэтов Харькова язык роботов? У П. — да, мова человека, но, увы, такого «недолугого», что лучше читать машинные стихи его более продвинутых товарищей по цеху.
— Просто био-техногенная катастрофа, как тебя послушать.
*
— Внутренний покой нужен, чтобы писать стихи, а если и война — то с абстракциями, реальная бойня тут плохой помощник.
*
Никакого противоречия между трудом и капиталом, весь мир — счастливый средний класс, а то, что под ним и над ним, — случайное, наносное, побочный эффект магистральной линии каждой индивидуальной воли и бытия в целом. Красота! Садись и кропай тексты, вертя это лекало как угодно.
*
На нижних ступенях вашей иерархии? Зато я жил и себе принадлежал. И «товарищ майор» не мог выдернуть меня в любой момент и послать на задание — выслеживать или выводить на откровенные разговоры соседа, сослуживца, кого-нибудь пока мне еще не знакомого, но томящегося в предчувствии встречи со мной.
*
— Российские почвеннические музы молчат, когда пушки говорят в Чечне.
— И завывают на все лады — когда в Донбассе.
*
— Ну не убили же еще твои шесть миллиардов! Когда убьют, тогда и претензии предъявишь. А покуда: не пойман — не вор, не убивый — не душегуб. Иди домой, мозги нам не грузи, в РОВД и без тебя забот куча.
*
— Все предельно просто: не хотели чеченцы жить с ингушами в одном административном образовании и, наоборот, ингуши с чеченцами — и Чечено-Ингушской республике настал кирдык, появились две отдельные. То же самое с чехами и словаками. Да мало ли с кем.
*
Украина всегда не такая, как рисуют ее себе «передовые» умы, законы или конституции — хоть Орликова, хоть кучмовская. Не улавливали, вернее улавливали лишь какую-то ее часть Грушевские, Винниченки, Богданы и Тарасы, Иваны и Леси, но другая, более обширная составляющая была для них всех терра инкогнита. Сейчас дело тем же макаром обстоит. Украина кричит своим тугоухим сыновьям: «Я иная, я не та, которую вы во мне видите!» Но толку как не было раньше, так нет и не будет еще долго. Россияне, кстати, знают свою страну гораздо лучше. Хоть и там волюнтаризма — на грани издевательства: ведрами не вычерпать, насосами не выкачать из тонущей лодки.
*
— Ответ — не в деталях, а в доминирующей идее. В деталях — дьявол, в доминирующей идее — Бог. Ваша же художка — вся в россыпях деталей. Что с нее взять.
*
— Теоретически могли быть, но были ли случаи в АТО, когда стреляли в спину своим, однако — чуть инако говорящим?
— Не было такого. И быть не могло. Мало ли что может нарисовать вам в тылу воспаленное воображение.
*
«Искусственно созданный спрос (в книгоиздании. — А. К.) в коррумпированной стране разлагает морально общество хуже голода и оккупации».
Галина Пагутяк, украинский прозаик, лауреат Шевченковской премии. Наболевшая для нее тема: достало отлучение от читателя, все эти условия, когда даже Институт книги считает «альфой и омегой украинской литературы Сергея Жадана». Вернее, не просто считает, а целенаправленно творит из него кумира и вершину. На Галю же, шельмец, и не взглянет искоса вниз.
Плоды революции, солнце! Кто ими пользуется, помнишь из матчасти?
*
Еще раз. Сказка? Нет ее там. Сюр, фельетон, выродившийся эпосик есть. А главное — незримо растворенный везде заказ на развенчание человека, его природы, на демонстрацию обреченности любых усилий, любых устремлений, на протягивание идеи о бессмысленности жизни, о насмешке над всем сущим чего-то безличного и всесильного.
Хтоническая тьма сотворила и сама же уничтожила Макондо? Ой как интересно и тонко.
Не зря он, этот автор, впоследствии чуть ли не отказался от своего романа, назвав его простым и поспешным. В любом случае — сожалел о публикации. Честный латинос. Истинный колумбиец.
*
— Украинский язык синтетический, английский — аналитический? На сто процентов правильное учение!
*
— У нас теперь новое в феминитивах: не поэтесса, а поэтка, не актриса, а акторка и т. д.
— Не баронесса, а баронка? И это есть?
*
— Что-нибудь о правилах? Пожалуйста. Везде — желательно и в стихах — выражайся так, абы тебя можно было понять, или — или иди на хрен.
*
А можно в часы, когда пустует президентский кабинет, Порошенко туда пускать? Хоть на несколько минут? Пусть посидит на своем бывшем рабочем месте. Жалко вам, что ли, жлобы?
*
— Разъединяют славян, и руководство России способствует этому, потом перещелкают поодиночке.
*
— Ненависть к русскому становится тем большей, чем острее чувствуешь себя второсортным, перейдя на украинский.
*
«Бандеровцы — это отдельный народ, а украинцы — русские».
Капля камень точит. Будут ли крепче камня степные черноземы, поливаемые из киселевских брандспойтов?
*
— Проснулся — Боже, тридцать лет минуло, а жил сегодня во сне всем тогдашним, как теперешним, происходящим прямо сейчас.
*
— Во сне мы становимся теми, кто не стареет и не умрет никогда.
*
— Шоу не должны продолжаться. Надо остановить и запретить. На все будущее, до скончания времен.
*
— Дрю Берримор не столько играет, сколько позирует.
— Красивая потому что. Несмотря на массивный подбородок.
*
Почти находка у Шевчука:
Что такое осень? Это ветер
Вновь играет рваными цепями...
Но тут же:
Осень, я давно с тобою не был.
Это как не был? Словно с женщиной?
Однако поется с умным видом. Почти моральный авторитет, который и Путину что-то в лицо сказать может. Этак сдержанно-бурно поставить на место зарвавшегося "духовного недоростка".
*
«Совковые» щелкоперы не так смешно писали, как в означенном выше случае, а заедаться с Брежневым особо не кидались.
*
Не хотел возвращаться из Израиля после недолгого там пребывания. Так было хорошо, так понравилась обетованная страна. Однако пришлось.
И вскоре умер.
Чичибабин.
Увидеть Израиль — и?..
*
— Амет-Хана чтят, а ведь он боролся не на стороне Бандеры.
*
— Путин — тоже человек, хоть и подмененный. И надо бы к нему — по-человечески, а не с презрением, словно к пуйлу какому-то.
*
Русская журналистка, живущая в Париже.
Предлагает, нет, требует Нюрнбергского процесса над организаторами всемирного злодеяния, которое осуществляется под кодовым названием «Ковид-19».
Спрашивается: а ты их победила, этих организаторов, чтобы судить?
Выскочка.
Дура.
*
— Собирать одаренных и так учить, чтобы меньше получалось диссидентов, да что меньше — ни одного. В этом была ключевая задача Литинститута.
— Кстати, сейчас он справляется с нею гораздо лучше, чем в прежние времена. Почему — догадаться несложно.
*
— Есть лишь две нации — бедные и богатые. Но это самая большая государственная тайна в любой стране мира. В нашей же ее берегут по-особому свято. И всякие фарионы с ницоями властям в этом деле незаменимая подмога.
*
— Лучше быть побежденными, а не такими победителями, как в свое время над нами польские и российские уроды.
*
— Ориентир — Пастернак? Увы, на украинском, довольно матовом и расплывчатом, это почти невозможно. Стус пробовал — и обломался.
— К тому же, кроме языка, мозги надо иметь не расплывчатые, а они — еще одно препятствие, непреодолимого, так сказать, естественного свойства.
*
Александр Мелихов, зам главреда журнала «Нева», о своей юности и Публичной библиотеке в Питере: «...когда представлял, какие сокровища таятся за этими стенами, то невольно делал глотательные движения. Все бы проглотил: математика, литература, физика, биология, живопись, медицина, история...»
Мне никогда подобного не хотелось. Душа и так раздергивается со всех сторон, а эти лишние знания совсем ее привалят — не до стихов. Какая вода в ключе, придавленном камнями и разным «хламом». Там должно быть чисто и спокойно, там должно отражаться только небо и царить твое чувствование этого неба.
Словом, неправильная, особого развития не предполагающая установка. И понимание поэзии — «деревенское».
*
— Думаю, монстры международной политики договорились о разделе Украины, но не путем внешнего вмешательства (кому нужны взаимные дурацкие санкции?), а изнутри, руками самих украинцев. Вот и натравливают нас друг на друга. Но мы такие увальни, что все еще плохо понимаем свою задачу и затягиваем процесс на неопределенные сроки.
*
— Арсений, значит, Сеня, а Арсен — серьезный чел, никаких уменьшительно-ласкательных?
*
— На что годна родина, которая чтит не поэтов-бессребреников, а коррумпированных правоохранителей? Не знаю. Не мне ее судить. Ей бы в СИЗО выжить. А там уж как карта ляжет.
*
— Речь замедлена, потому что переводите себя с русского на украинский. Испокон веков.
*
— Говорили старики в шестидесятые: «Піде китаєць — світу кінець». Вот пошел, уже при нашей жизни. Но не так, как от него ожидали. Не числом, а вселенской подлостью, которой нельзя, казалось бы, и вместиться в человеческой голове.
*
— В твоих заметках мало авторской речи. Больше чужих монологов-диалогов. Ты, получается, не согласен с тем, что пишешь, не несешь за него ответственность?
— Иногда — да.
*
— В чем получили натаску — тому и кланяемся, считая, что — ни много ни мало — откровение снизошло. Бедные создания!
*
— Если истина оскорбляет кого-то, лучше ее скрыть от этого чувствительного и обидчивого человека.
*
— Пропаганда ЛГБТ — преступление. Не такое, как сокращение населения планеты до одного миллиарда, но идущее за ним след в след — точно.
*
— Какая польза от «плазмы» с самой крутой диагональю, если там показывают то же, что и в любом допотопном, деревянном ящике, — всякую хрень и дребедень?
*
— Спроси, который час, — и все равно соврет. Не одолеет силу привычки.
*
— Нет добра от вас, а силой любить себя не заставите. Как ни пытайтесь.
— А нас и не надо любить. Раб должен подчиняться, и больше ничего.
*
Настоящий механик ругается с гайкой как с живой.
По техникумовскому диплому я механик, по институтскому — литературный работник. С годами, если что не по душе или не получается, бормочу себе под нос только слова механика.
*
— Стал стричься коротко — чтобы никакой курчавости, как раньше, когда на самый верх идти не думал и не надо было учитывать «прямоволосые» предпочтения электората.
*
Арутюнов, литинститутский мастер (так их там теперь называют, гм), выложил в ФБ темы для вступительного сочинения на этот год:
«Печален дух мой — все ему не так»;
«Безмерное одиночество человечества»;
«Мне подменили жизнь в роддоме»;
«Нашествие природы в ослабевшие города»;
«Мечты человека, разучившегося мечтать»;
«Боязнь раствориться в людях — новая или старая болезнь?»;
«Молодость — вот мое единственное достояние»;
«То, с чем я никогда не смирюсь»;
«Дни, в которые не знаешь, чего ожидать»;
«Мир, в который я вхожу без особого на то желания и без спросу».
Как видите, вполне «демшизоидное» подмастерье, хоть иногда и рядится целым Че, в камуфляж и берцы, этот Арутюнов. Про Донбасс предложи написать, про Сирию, про то, что вы там забыли и что вытворяете. Не загаживай мозги подневольной абитуре, нерв света и тьмы не в этих темах, хлынувших к нам сразу после перестройки. В девяносто втором, откликается кто-то из выпускников Лита, была, кстати, и такая: «Пьяная крыса утром на кухне».
Ну, и что, например, я написал бы об этих крысах, стремясь все-таки стать студентом? А вы? Разве не омерзительно? Разве не издевательство?
...Так вырождается литература. Так убивается подлинное в жизни и сама жизнь.
*
— Докатились: какой-то депутат Чугуевского горсовета назвал укрмову «умственно отсталой». Хорошо, нашелся некто неравнодушный и добился реакции судебных властей. Случай внесен в ЕРДР.
— И оттуда вряд ли двинется дальше. Спорим?
*
— Бандиты и поэты у Рыжего — это очень рядом.
— А что? Прикормленным властью нравится. Продвигают парня и после смерти, как никакая другая ОПГ не смогла бы.
*
— Парадокс? Когда уходит страх перед смертью, жизнь ценишь гораздо больше, смотришь на нее не так пессимистично и сковано.
*
— Опубликовал бы Пушкин что-то подобное «Ста годам одиночества»? А Белинский? Разнесли бы в пух и прах. В лучшем случае сослались бы на цензуру, которая типа запрещает расшатывать нравственные устои общества, убивать веру в человека и Бога. Посему извини, амиго, не можем твой варварский микс напечатать.
*
— Без полковника Буэндиа ноосфера так же непредставима, как и без князя Болконского.
— И без «Не выходи из комнаты...» или «Атомной сказки» и «Тихая моя родина...»
*
Шарии, которые не воевали, мигом умерили свой пыл, едва приехали в Киев разобраться с ними галичане, те, кто с оружием в руках отстояли Украину — и отстояли вовсе не затем, чтобы отдать ее русскоязычным балаболкам и пацифистам.
Написал вот — по свежим следам:
* * *
Готові в колону крикливу ставати
Або й цілувати меча,
Але не вмирати, але не карати —
Відваги на це не стача.
Без галасу салом намазують п’яти,
Достатньо здаля галича-
Нам чорно-червоне крило показати,
Рубнути повітря сплеча.
Погрались, вар’яти? Кінчається свято,
Гаплик сіро-ватним кошам.
Біжать шаріята, летять лебедята...
— Салют мальчишам Плохишам!
*
«Вы, вершины, узки, мы, плато, широки», — отвечаю недоумевающим по поводу разнонаправленности и якобы противоречивости моего творчества — не только в языковом, но и в тематическом отношении. А кто эти вершины в местечкового уровня литературе, сами догадайтесь. О них и сказать-то нечего. Если всерьез.
*
Эйнштейну — самому Эйнштейну! — предлагали возглавить Израиль. Отказался. Мол, ни опыта, ни знаний (последнее особо подчеркнуть!). Но то Эйнштейн — он слабак по сравнению с любыми «очільниками Ураїни-Руси».
*
Грушевский чувствовал себя русским — и от гражданства, которое предлагал ему Скоропадский в УНР, отказался.
То ли дело СССР. Рвался в него из эмиграции, из австрийской столицы, пока в двадцать четвертом не впустили. А в тридцать четвертом, после репрессий за «контрреволюционную деятельность», вдруг умер — в результате хирургической операции, никаких осложнений не предвещавшей.
Извилистый путь светила украинской исторической науки.
*
Самое великое творение людское — государство. Конфуций сказал. И по тому, каким оно получилось (а у кого-то не получилось вовсе), можно судить о степени талантливости определенных людей, групп и народов.
(Из книги "Не последние времена", 2023)
Алексей Ковалевский
29 сентябрь ·
СВЯТА ЗЕМЛЯ
Свята земля єрусалимська
Не близько.
То вже будем тут.
В Дунаї — човен, а колиска —
У хаті.
Йдуть віки, пливуть...
© Copyright:
Косая, 2023.
Другие статьи в литературном дневнике:
