Все мои молитвы на краю,
там, где жесты заняты хватаньем
лебеды, осколочка от зданья,
корешка, где не-до-мирозданья,
там, где даже больше не курю,
неподъемны ни рука, ни сердце,
маски выскоблены начисто, коленки
не сгибаются, - и некуда мне деться
на краю, на самом на отвесном.
Не проносится страданий и обид
шумный веер из страничных заголовков,
все мои головоломки ломки,
исповеди не-зеркальны и сухи.
Все мои молитвы сквозь виски
пропасти, руины, - завопросно
там навстречу мне выходит Солнце,
в темной чаще околесицей и сором
свет вселенский мечет свое просо -
дымно, золотисто, безголосо -
в насыщение - пещерному ручью.
Он единственный, что Бог во мне призрел.
Он единственно улыбчив благодарно.
Никогда не перевел на мел
перевал - на надписи на гранках
истин, заповедей, догм, вселенских дум.
Он ручей, ему не до свидетельств.
Мелкий камушек - бросаем сердцем в берег, -
отвечаем. И бежит ручей на голос
тишины: хрусталь, спираль и вьюн.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
