ЭЛЛИС
1879—1947
Писавший под этим псевдонимом Лев Львович Кобылинский, в начале века студент-экономист, был в кружке московских младосимволистов (которым он дал имя «аргонавтов») самым страстным «толкачом-агитатором» (А. Белый). Бурная натура Эллиса знала лишь два чувства — преклонение либо яростную нетерпимость; он непрестанно воздвигал и свергал своих кумиров. Начав с изучения марксизма, Эллис перешел к ницшеанству, к культу Бодлера, затем к философскому символизму в духе Платона и Вл. Соловьева, в 1911—1913 гг. к антропософии Р. Штейнера и, наконец, к католицизму, что завершилось пострижением в монахи иезуитского ордена. «Душа глубочайшей загадочности и оригинальности» (А. Белый), «гениальный человек» (М. Цветаева), Эллис зачастую давал повод для раздражения или иронии. Ожесточенные нападки на многих писателей в критических статьях Эллиса вызвали насмешливую отповедь Блока: «Современная литература не нравится г-ну Эллису, что делать? Но ведь и г. Эллис не нравится ей, а потому — беда невелика; и разойтись бы в разные стороны этой неладной паре!» Его книги отличало несоответствие ученого обрамления (эпиграфы из Данте, Гёте, Библии, латинские заглавия, мифологические мотивы) и бледных, рассудочных, растянутых стихов. Рецензенты сборников Эллиса «Stigmata» (М., 1911) и «Арго» (М., 1914) были, как правило, единодушны с мнением Гумилева: «Темы его стихов интересны, переживанья глубоки, но, чтобы справиться с ними, нужен большой талант, а у г. Эллиса его нет».
РОЗА АДА
Восстань! Сюда, сюда, ко мне!
Прегрешница и Роза ада!
Клингзор. «Парсифаль»
Р. Вагнера
Молюсь тебе, снятая Роза ада, —
лик демона твой каждый лепесток,
ты пламени кружащийся поток,
ты Кундри, Иезавель, Иродиада!
Мечта дэ Рэ, Бодлера и де Сада,
ты зажжена, чудовищный цветок,
едва в песках земли иссякнул ток
утех невинных сказочного сада!
Ты — Лотоса отверженный двойник,
кто понял твой кощунственный язык,
тот исказил навеки лик Господний,
лобзая жадно твой багровый лик,
в твоих огнях сгорая каждый миг,
о Роза ада, Солнце Преисподней!
<1911>
СОН
Я дремал, свеча чадила,
над поникшей головой
чья-то тень, грозя, ходила,
словно хмурый часовой.
Но лишь трижды, засыпая,
имя Милой произнес,
белый Ангел, Ангел Рая
сердце в небо перенес.
Свет торжественный и яркий,
сердце дышит белизной,
и готические арки
проплывают надо мной.
И, величие величий,
на узорчатом окне
преклоняет Беатриче
взоры нежные ко мне.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
