В бессмысленно проведенном вечере есть смысл. Быть может, выслушивая пустую болтовню под звуки попсы и кивая, ты подарил его человеку, который был одинок в свой день рождения...
3,5 часа внимания - разве это не подарок?
За окном сеял обычный затяжной осенний дождь и промозглый ветер проскальзывал через приоткрытое окно, с любопытством заглядывая в полумрак кафе, где за одиноким столиком выделялись два силуэта единственных посетительниц и трех скучающих за барной стойкой официанток. Мягкий живой огонек супермодной стилизованной под растительно-ягодный букет свечи слабо колыхался от его легкого прохладного дыхания, и тени на полу кажется поеживались.
Скучающие официантки искоса поглядывали на посетительниц, пытаясь по глазам догадаться о степени размаха будущего заказа, который судя по взбалмошности наряда одной из дам и сдержанной строгости другой обещал быть либо очень скромным, либо удивительно щедрым.
Дамы разговаривали. Вернее, почти все время говорила одна из них, первая, та, что была в роскошном длинном вечернем платье. Ее раскованная, нога за ногу, поза позволяла разглядеть во всех подробностях поношенные промокшие вьетнамки неопределенного цвета.
Жесты ее были картинно эмоциональны, ей нравилось, что не только собеседница внимает ее рассказу, она замечала интерес официанток, и он ей нравился. Она была актрисой и нуждалась в публике. Пусть даже такой скромной и малочисленной.
Но зрителей было чуть больше, чем она полагала. Слишком увлеченная своим монологом и тайным наблюдением за реакцией официанток, она не замечала, как за столиком незваным гостем затаился Ветер.
Зато его заметила вторая дама, та, что строгостью классического черно-белого костюма в сочетании с бело-черной небрежной косыночкой на шее напоминала одновременно учительницу и стюардессу . Они были в молчаливом сговоре, она и Ветер, и при каждой неудачной попытке "учительницы" вставить хотя бы слово в рассказ подруги, украдкой обменивались понимающими взглядами, улыбаясь одними глазами, сохраняя при этом невинно-серьезное выражение лица, чтоб не обидеть рассказчицу. Впрочем, они могли не слишком стараться. Рассказчица мало на кого обращала внимание.
Неугомонный Ветер беспокойно ерзал на стуле. Он не мог дождаться окончания ужина, чтобы познакомиться поближе с "учительницей", в которой почувствовал родственную душу. Дамы несколько раз просили меню и заказывали то салаты, то вино, то кофе, то мороженое, то опять вино.
