***

Абсолютная Зависимость: литературный дневник

Союз Советских Социалистических Резерваций


Пред нашим взором предстают белые русские воины - те, кто перед смертью с последним вздохом, шептал: "За Веру и Россию!" - итог всей жизни, последнее свидетельство, запечатляющее душу в вечности. Изрешеченные пулями красного "Максима", они умирали в Свете и, умирая, успевали произнести слова, эхом откликавшиеся в мире вечном - последнее сокровенное свидетельство воина, живот свой положившего за Россию. Тысячи тысяч русских солдат, верных присяге, долгу и России, спят теперь в братских могилах до трубы архангела. Они - наши светлоглазые русские орлы, три года отбивавшие от советского рабства нашу Родину – Россию, бившиеся за русский народ, за его свободу и душу, они взывают к нашей памяти, их подвиг стучит в сердца всех тех, кому небезразлично имя – Россия! Они - белогвардейцы, были последними представителями императорской нации, взявшимися за винтовку ради чести и свободы России. Сколько полегло их на поле брани безвестных святых воинов с запекшейся слезою в сердце, с серебряными ладанками, втесненными в грудь, с крестами, как бы вмятыми в уже преображенную окровавленную плоть. На Родине их память предали поруганию и позору, но святые их могилы восхищены к небесам. Настанет день и жизнь свою отдавшие за Родину и Веру воскреснут, и вместе с нами будут строить новую светлую жизнь. Им, положившим жизнь во основание новой России, чьими крестами, скорбями и жертвами она исходатайствована, будет дано право первыми воскреснуть из мертвых. На их честной крови взойдёт вновь православная Россия. Их святой памяти, делу возрождения национальной России и посвящена работа общественного движения Белое Дело.


"И поскольку мы - Русские и с нами Бог, нам остались только дерзость и решимость!"


; ; ;


Большевизм не должен уйти от ответственности за насильственный и незаконный государственный переворот в 1917 году и начавшуюся вслед за ним политику "красного террора"


Большевизм не должен уйти от ответственности за развязывание братоубийственной гражданской войны, в результате которой была разрушена страна, а в ходе бессмысленных и кровавых боев было убито, умерло от голода, эмигрировало более 13 миллионов человек


Большевизм не должен уйти от ответственности за уничтожение русского крестьянства. Попраны нравственность крестьян России, ее традиции и обычаи.


Большевизм не должен уйти от ответственности за уничтожение христианских храмов, за расстрелы священнослужителей, за гонения на верующих, за преступления против совести, покрывшие страну позором.


Большевизм не должен уйти от ответственности за уничтожение традиционных сословий российского общества - офицерства, дворянства, купечества, корневой интеллигенции, казачества, банкиров и промышленников.


Большевизм не должен уйти от ответственности за практику неслыханных фальсификаций, ложных обвинений, внесудебных приговоров, за расстрелы без суда и следствия, за истязания и пытки, за организацию концлагерей, в том числе для детей-заложников, за применение отравляющих газов против мирных жителей. В мясорубке ленинско-сталинских репрессий погибло более 20 миллионов человек.


Большевизм не должен уйти от ответственности за организацию травли ученых, литераторов, мастеров искусств, инженеров и врачей, за колоссальный урон, нанесенный отечественной науке и культуре.


Большевизм не должен уйти от ответственности за организацию преступных кампаний против любого инакомыслия. Все, кто рассуждал или писал не по его директивам, неотвратимо обрекались на тюрьмы, ссылки, спецпоселения, психбольницы, увольнения с работы, изгнания за границу, травлю в печати, другие изощренные издевательства над личностью.


Большевизм не должен уйти от ответственности за сплошную и всеохватывающую милитаризацию страны, в результате чего народ вконец обнищал, а развитие общества катастрофически затормозилось.


Большевизм не должен, в конечном итоге, уйти от ответственности за установление диктатуры, направленной против человека, его чести и достоинства, его свободы.


; ; ;


Охваченные животным страхом возмездия коммунисты спешно покидали город. А по не метенным с самого их прихода улицам ветер гнал им вслед обрывки их декретов, воззваний, приказов и постановлений теперь уже вчерашней большевицкой власти. Нарождающийся день принес Тамбову новые жизненные впечатления и события. А в то время, когда советская власть спешно убегала из города со стороны саратовской дороги в юго-западной части города, в Тамбов входили разрозненные ватаги бегущих красноармейцев, которые, бросив все, спешили как можно скорее проскочить город.


Среди этого неуправляемого стада красных только одна часть латышских стрелков отступала в организованном порядке. Но вдруг при их входе в город с колокольни кладбищенской церкви Петропавловского кладбища по четкому строю латышей ударил пулемет. На дороге началась паника. Испуганные лошади, опрокидывая повозки с ранеными красноармейцами, топтали их своими копытами. А пулемет продолжал яростно работать, поливая свинцовыми струями убегающих. Оставив на дороге убитых и раненых, латыши и красноармейцы залегли в придорожных канавах. Придя в себя, они повели оттуда прицельный огонь из винтовок по церковной колокольне. Пулемет вдруг будто захлебнулся, и наступила тишина, изредка нарушаемая запоздалыми выстрелами винтовок, но вскоре умолкли и они. Наступила полная тишина. Латыши и красноармейцы, где ползком, а где и короткими перебежками, прячась за каменной кладбищенской стеной, а потом и за могильными памятниками, стали потихоньку приближаться к храму, держа наготове оружие. Но в храме и на погосте все было тихо. Не встречая на своем пути никакого сопротивления, они проникли в храм, а затем и на колокольню. Там в луже крови, припав к еще не остывшему пулемету, лежало тело настоятеля церкви отца Александра. Ругаясь на латышском и русском языках, они сбросили вниз с колокольни тело священника, а вслед за ним и пулемет. Покидая храм, они швырнули в иконостас гранату. Бегущие через Тамбов "интернационалисты" и красноармейцы старались скорее покинуть город, а на его улицах не было видно ни единой души, он казался вымершим. Изредка с чердаков и из-за углов гремели выстрелы, это благодарные горожане прощались таким образом с самозваной властью, стреляя ей вдогонку.


; ; ;


Мы ведем с большевизмом смертельную борьбу, которая не может окончиться договором или соглашением, ибо в этой борьбе мы защищаем Родину против Интернационала, свободу против тирании и культуру против одичания. В этой борьбе у нас нет честных противников, есть шайки грабителей, руководимых международными отбросами.


Александр Васильевич Колчак


; ; ;


Его вели убийцы на расстрел,
Толпа безгласная пугливо расступалась,
Но на нее спокойно он смотрел,
И сердце гордое его не волновалось.
Привык он смерть с отвагою встречать,
На гибельных полях неумолимой битвы,
Когда уста торопятся шептать
Последние слова напутственной молитвы.
Никто не смел приблизится к нему,
Все от него как от чумы бежали,
И даже взглядами трусливыми ему
Сочувстия в беде не выражали.
Всех устрашал его господский вид,
Его фигура в одеяньи сером,
И каждый знал, что власть его казнит,
За то, что был он царским офицером,
За го, что родину он грудью защищал,
Что за паек скупой не торговался,
Что он часов рабочих не считал,
С врагами родины постыдно не братался.
За то, что был он русским до конца,
Безропотно неся лишенья и кручину,
За то, что не сменил он честного лица
На красную разбойничью личину.


Сергей Бехтеев


; ; ;


Над степью Николаевской ветра.
Бой штыковой в степи кипит с утра.
Стеной колючей, серою встает
Ослепший и обманутый народ.


Над редкой цепью редкое "Ура!"
Поручики, кадеты, юнкера.
Патронов нет... Лишь молодость и честь.
Зверь красный не пройдет пока мы есть.


Ударит пуля в грудь или в висок.
Кровь с черного мундира на песок.
За нашу гибель платит враг сполна.
Кровь жадно пьет гражданская война.


Игорь Руденко-Миних


; ; ;


Кругом измена, трусость и обман.


Фраза последнего российского императора Николая II, записанная им в своем дневнике 2 марта 1917 года.



Другие статьи в литературном дневнике: