паззлы на память
365 градусов по Фаренгейту
Павел Шульга
1.
…
2.
Вечер уходит, забыв проститься, через входную дверь.
Дом засыпает, прикрыв глазницы, словно огромный зверь,
Дом остывает в объятьях ночи – тихой и ледяной.
Что-то в беззубом бреду бормочет лестница за стеной.
Прячется тенью индейца майя старый сервант в углу…
Бродишь по комнатам, оставляя вмятины на полу.
…
3.
Луна провертела дырочку в облаках
и смотрит к тебе в окошко исподтишка.
Луна набросала город за два мазка
и вывесила холсты.
И стала весна. На улице снова плюс;
с сиренами всех родов заключив союз,
фальшиво орут рапсодию в стиле «блюз»
кошмартовские коты.
Цепочка замкнулась. Снова, как год назад,
на улице ночь, и в город идет гроза.
Луна неспеша забеливает фасад
заброшенного моста.
В колонках Пинк Флойд поют, что удел твой — тлеть;
что страх — пострашней тюрьма, чем стальная клеть;
что крылья с тобой, и можно лететь, лететь,
да некуда, вот беда...
Ты смотришь, как мост форсирует речку вброд
и топчет луну и город-наоборот.
Твой ангел-хранитель знает все наперед;
он весел, небрит и тощ.
И тот, кем ты был весь год, не желая сам,
под взглядом луны отправится к праотцам,
а память о прошлом смоет ко всем чертям
холодный весенний дождь.
4.
Дождь пролетел по улицам по касательной:
смыл за секунду город – и был таков.
В землю уперся палицей указательной
сумрачный взгляд луны из-под облаков.
Город исчез. Остались дома и улицы,
словно набор деталей – не соберешь.
Снизу ночной прохожий идет-сутулится,
сверху – луна сияет, как медный грош.
Время застыло. Черные от усталости,
молча сидят вороны на проводах…
В этом году бездушен апрель, безжалостен,
тёмен, как свежестаявшая вода.
С близкого неба льется неиссякаемо
лунный поток, и в белых его лучах
так нестерпимо хрупок и неприкаян он –
мир на твоих плечах.
5.
А город однажды становится узок в плечах.
Настояны утра на майских бессонных ночах.
Тебя поливают из лейки, чтоб ты не зачах
Усталые боги.
В окне полусвет, горизонта алеющий шрам,
Рассветное эхо бредет по пустынным дворам,
И ты уплываешь навстречу далеким мирам
На легкой пироге.
Минутная стрелка залипла на «без двадцати»,
И прямо за дверью маячит начало пути.
И можно, казалось бы, просто спокойно уйти –
Без страха и боли.
Но тонкие стены плотнее сжимают кольцо,
Ты бьешься о них, как птенец пробивает яйцо…
А утром из зеркала смотрит с улыбкой лицо –
Понять бы, твое ли.
6.
…
А ты говоришь, а ведь мы уже старики, ведь нам шестьдесят (если в сумме), а то и больше, а мы не бывали ни в Штатах, ни даже в Польше, Карибы все так же сладостно далеки, и ехать куда-то по-прежнему не с руки... а я говорю, мы еще попадем в Пекин, мы, может, погрязли в тягучей рутинной толще, а всё равно подраться не дураки.
И ты поднимаешь голову неспеша, молчишь, про себя повторяя немую фразу. И ты говоришь, вот же ты оптимист, зараза! И кажется, можно снова начать дышать.
7.
и пока я могу дышать и в груди взведена пружина: и пока не порвались жилы и колотится пульс в ушах: я пойду по твоим следам с кем бы ты ни была и где бы: ни под землю уйти ни в небо я тебе от меня не дам: я презрею любой обет я нарушу любой обычай:
ты:
навеки:
моя:
добыча:
я присвоил тебя себе: омут полуприкрытых глаз хриплый выдох на пике страсти: обрекаю тебя на счастье на бессмертие на экстаз: на уверенные шаги в мягких лапах моей заботы: если ты дорожишь свободой заклинаю тебя беги: отправляйся навек туда где июлю не будет места: где не нужно ни слов ни жестов где осенние холода: чтоб вовек ни пешком ни вплавь чтоб ни нож не настиг ни пуля: а меня на костре июля в одиночку гореть оставь
8.
...
9.
…
10.
потому что нас нет и закончилось лето уже
нет пути перед нами лишь мокрая скользкая глина
мы с тобою потомки прозрачного летнего сплина
в октябре превратились в дождливое злое клише
потому что финал приближается времени нет
мы летим под откос и падение круче и круче
чехов вскинул ружье раздавайте патроны поручик
к черту ваше вино лучше водки налейте корнет
потому что бездарно последние шансы губя
мы не с теми не там и не можем уже по-иному
потому что я чувствую: с каждым щелчком метронома
беспощадное время выводит меня из тебя
потому что печальной улыбки уже не тая
ты являешься мне в каждом сне в каждом слове и жесте
метроном отбивает секунды когда мы не вместе
это я это ты это я это ты это я
11.
Алло, это я. Простите великодушно,
что я вас тревожу в столь неурочный час.
Послушайте, дон Сервантес, мне очень нужно
сказать вам буквально пару коротких фраз.
Я знаю, давно закончилось наше время,
что люди не верят в сказки – и поделом.
Что бременским музыкантам наскучил Бремен,
и сдал Ланцелот кольчугу в металлолом.
Я знаю, что стар. Что книги давно не в моде:
меняется мир, и в моде сейчас – кино…
Мне в пору свои доспехи хранить в комоде –
нет спроса на бравых рыцарей все равно.
Я знаю, что не сезон для лихих походов,
в походы не выступают под новый год.
Ноябрь – неудачный месяц для донкихотов,
но, кажется, я неправильный дон Кихот…
Другие статьи в литературном дневнике:
