Павел Раста. Записки международного террориста
Спартак. Часть 1-я.
Здравствуйте, коллеги.
Этой статьёй я открываю серию публикаций, которую я решил озаглавить, как: "Записки международного террориста".
Ведь, с точки зрения т.н. "международного сообщества" я им и являюсь.
Того самого, которое хочет стереть мой народ с лица земли.
Что ж.
От них это не такая уж и плохая рекомендация.
Здесь это вообще предмет шуток.
Добровольцы из большой России и местные ополченцы просят не путать: если ты местный - ты сепаратист, а если нет - ты международный террорист.
И просьба нас друг с другом не путать, а то мы очень расстроимся.
А окончательная правда в том, что все мы для них - биомасса, приговорённая к истреблению.
Именно с этим мы не согласились, взяв в руки оружие.
И именно это они сейчас пытаются сделать здесь, в Новороссии.
Я насмотрелся этого уже на второй день после приезда. О чём сейчас и хочу вам рассказать.
Тёплый осенний полдень.
Я не очень люблю это время года, признаюсь честно.
Главным образом, потому, что совершенно не ясно, какую одежду на себя одевать.
Утром и поздним вечером от холода стучат зубы, а днём жара вытапливает из тебя дух. Особенно это заметно здесь, на войне.
Когда ты уже в зимней горке и свитере и всё это желательно не снимать.
Мало ли, что произойдёт через минуту.
Донецк накануне встретил ощущением какой-то странной, параллельной реальности: город сияет ночными огнями, по улицам ходят девчонки с длинными ногами, на каблуках высотой с Эйфелеву башню и юбках размером с пояс, работают кафе, матери с колясками гуляют по тротуарам...
А на заднем фоне бьют "Грады" и рвутся мины. Бум-бум-бум - этот звук миномётных разрывов очень быстро учишься отличать от звука "Градов".
Сидишь в кафе, чашки тихо позвякивают, а никто не обращает на это внимания.
На это здесь очень быстро перестают обращать внимание.
Я перестал уже на второй день.
Приказ на выдвижение поступил приблизительно в час дня.
Отряд к этому выезду готовился.
Я знал, что операция боевая, и сам попросил принять в ней участие. Несмотря на то, что на тот момент мне ещё не выдали оружие.
Командира отряда "Варяг" я знаю уже давно.
Это по его приглашению я был в Донецке зимой.
Когда город в первый раз попытались захватить бандеровцы. Ещё без миномётов и установок залпового огня. Тогда Александр Матюшин был простым русским активистом.
Теперь - командир отряда и фактический комендант нескольких районов столицы ДНР.
На мою просьбу он отреагировал как-то странно.
Сказал, что в этом рейде военный корреспондент будет очень нужен.
Почему, я понял уже в машине, когда узнал цель операции: доставка продовольствия нескольким нуждающимся гражданам.
Микроавтобус, полный до зубов вооружённых людей, вёз мешок картошки и мешок круп и макарон.
Почему, чтобы накормить нескольких женщин и старика, потребовалась настоящая боевая операция, мне объяснили уже после того, как мы выдвинулись.
Да я и сам всё понял, выглянув в окно.
Тогда я впервые и услышал название этого маленького города. Или большого села.
Это уже не важно.
Потому, что его больше нет.
Спартак - город в Днецкой Народной Республике (бывшей Донецкой области бывшей "украины"). Население около 2000 человек.
На данный момент в живых из них осталось всего 8.
Остальные или погибли, или бежали.
В городе остались несколько женщин, которым некуда идти, и одинокий старик без ног, не пожелавший эвакуироваться.
Весь боевой рейд отряда был организован для того, чтобы накормить их.
Граница между жизнью и смертью была пересечена незаметно. Никаких внешних проявлений у неё не было.
Кроме тишины.
Просто в один момент двери и окна микроавтобуса вдруг распахнулись и бойцы выставили в них автоматы и ручные пулемёты, а водитель вдавил в пол педаль газа.
Если скорость более 120 километров - снайпер не может эффективно прицелиться.
Это я тоже узнал в самый первый день здесь.
Очень скоро изменилось всё.
Изменилась дорога, которая покрылась оспинами свежих артиллерийских попаданий.
Изменились звуки: не стало птиц.
Изменился воздух.
Мы въезжали в Спартак.
Мёртвый город на ничьей земле.
Город на линии фронта.
Город, оставшийся за чертой, отделяющей жизнь от смерти.
Вы когда-нибудь видели фильмы про апокалипсис?
Тогда вы отдалённо можете представить себе эту картину: город наполовину разрушен и абсолютно, звеняще пуст.
Нет даже собак и кошек.
Нет даже птиц.
Стоят магазины, в которых даже стёкла целы.
И никого.
Дома, половина из которых разрушена, а другая половина разграблена шайками мародёров и укровскими ДРГ, которые ещё хуже: мародёры просто грабят, а эти недоноски убивают.
Очень жестоко убивают.
Или сначала жестоко пытают, а затем убивают.
Вырваться от них, это всё равно, что вырваться от маньяка - очень большая редкость и гарантированная инвалидность.
Они очень любят встречать безоружных гражданских.
Изначально в Спартаке оставалось больше людей. Гораздо больше.
Царство Небесное вам, братья и сёстры.
Жаль, что вы не поняли вовремя простой вещи: "украинствующие" - это больше не люди.
Это существа.
В которых нет ничего человеческого.
А может и не было никогда.
Кто знает...
http://www.novorosinform.org/articles/id/376
продолжение следует...
Другие статьи в литературном дневнике:
