Сколько всего разного случалось в дождь. Не счесть. И сейчас захожу в спальню, открываю пошире окно, а там он. Шёпот этот, ни с чем не сравнимый. Капает так, откуда-то, говорят, что из облаков. В землю, в снег, в крыши, в деревья, в тех, кто застал его в дороге. В зонты ещё нет, зонты ещё спят на антресолях. А значит, Весна.
Слово-то какое. От него мне всегда хочется набрать полные лёгкие свои и выдохнуть, повалиться спиной на кровать, запрокинув руки, а цепочка чтобы упала на глаза и волосы растрепались во все стороны. И лежать так, не шевелясь. Слушать, как он идёт, а ведь, правильнее сказать летит, откуда-то сверху, из облаков. Торопится, летит, чтобы я его тут послушала, вдохнула, потрогала глазами, вспомнила и полюбила снова. Спустя время.
И чтобы платье обязательно висело на видном месте, с такими крупными красными цветами, может маки или пионы, свободного кроя, с воланом, чуть длиннее, ветролюбивое такое, в котором я лучшая версия себя и ничего не боюсь.
И чтобы новые шторы, тоньше зимних, почти тюль, сотканный из хлопка и кислорода, самых светлых оттенков, развевался от порывов и сквозняков.
И чтобы цвет набрасывался на меня из-за угла, шокируя своей наглостью, сводя глаза с ума, выстреливая прямо в голову жирными кляксами.
И чтобы много розового от которого хочется улыбаться как кошка с усами, умываясь им, разбрызгивая его по сторонам, расчерчивая им свой блокнот, упиваясь им взахлёб, чтобы текло по подбородку и капало на одежду, поливая им всё то, что сумело пережить эту зиму, вымерзло, но выстояло. Пережило белое безцветие и не умерло, не сломалось. Дождалось этого первого весеннего дождя.
Первого весеннего дождя. Звучит-то как. Будто нырнула с головой в кислородный коктейль, разбежавшись с высоченной скалы, покрытой зелёным мхом, голышом, беззаботно и где-то совсем на рассвете. А впереди ещё целый новый день, новый мир, новая я и долгая-предолгая жизнь. Всё этот дождь, весна эта и первый весенний дождь, ни на кого из моих знакомых не похожий.
