Вновь стиха черновик, будто нож, вонзи –
И немедленно, без отсрочки,
Расплывусь - так по луже плывёт бензин,
По сырым и горячим строчкам.
Словно сбор из разбросанных мной камней,
Словно рана в плече сквозная…
Не пойму – это нужно сегодня мне?
И спросить у кого – не знаю.
Лишь вопросы одни – это всё, что есть.
Возвращаются рикошетом.
Я кому-то молюсь – помоги мне днесь,
Я не вынесу долго это.
Я словами давлюсь – не успев в блокнот
Записать. У Вас попрошу ли,
Дать отсрочку на день, на неделю, но
Вы молчите. Картёжный шулер,
Снова тройку семёрку, а следом– туз,
Неизвестно, откуда сбросив,
Отодвинете, молча, в сторонку стул
И уйдёте. В окошке осень
Мне кивает, тринадцатого числа,
Забубённо-шального марта…
Сколько камешков нынче я собрала,
Не сорвавшаяся фальстартом,
А по выстрелу, точно рванув вперёд,
Через строчки, как бег с барьером.
В сиплом крике скривив пересохший рот,
Увернувшись от шамберьера –
Записать, равновесие соблюсти,
А рассвет за окном лазорев…
Превращается в пепел в моей горсти
Направление в лепрозорий.
Для таких вот изгоев, как я да Вы,
Есть особенные больницы,
Где излечат весёлый синдром вдовы,
И печальный синдром провидца.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
