***

На выставке Нади Рушевой. "Пушкин танцует с Амалией Ризнич". Я слышу музыку и диалог:
— О чем грустите?
— Право, ни о чем.
— Вы так прелестны, так милы, сударыня.
— Вы льстите, сударь.
— Я обворожен и этим станом и руки касанием.
— От Ваших слов кружится голова...
— Смеетесь. Значит, грусть уже прошла. Я рад, а Вы?
— Вы так милы. Я, право, бываю так задумчива порой.
Сама не знаю почему. Но славно меня Вы рассмешили, сударь мой.
— Так я смешон?
В словах моих ни капли нет смеха.
В них одна лишь страсть звучит и восхищенье!
— Вы — певец прекрасный!
— Сударыня, давайте помолчим.
Молчанье иногда бывает золотом.
— Зачем же начали Вы этот разговор?
Вам неприятен он?
— Все Ваши колкости вредят лишь Вам.
Я, право, удивлен...
Такая белоснежность, хрупкость линий,
Очей огромных грустно-томный взор...
Кто мог подумать, что у этой лилии
Есть жало...
— Кончим этот спор. Ведь танец кончился...
***
Змеится на реке
Полоскою закат.
Змеится в голове
Воспоминаний яд.
Змеится под пером
Тоскливая строка.
Заснеженный перрон,
Прощальная рука...
Мы разошлись совсем,
И нет пути назад.
Но травит так зачем
Воспоминаний яд?

Другие статьи в литературном дневнике:

• 18.05.2008. ***