Удар божийЖенщину-рентген Юлию Воробьёву называли «донецкое чудо». Её феномен изучали учёные и парапсихологи всесоюзных и всемирных конгрессов. Она диагностировала членов Политбюро ЦК КПСС, космонавтов, президента Франции Миттерана, мать Терезу, Папу Римского, знаменитых писателей и актёров всего мира. С тех пор минуло немало лет. 3 марта 1978 года на донецкой шахте имени Петровского крановщица Юлия Воробьёва приняла смену, села в кабину, нажала на кнопки. И вдруг… треск, вспышка, глухой удар – разряд тока 380 вольт, оценят потом эксперты. Воробьева скончалась на месте. Спустя два дня после трагедии в больничный морг пришли студенты-практиканты во главе с куратором курса. В тот же день весь Донецк обсуждал свежую сенсацию: умершая от удара током женщина ожила. Почти год Воробьёва провела в больницах. А когда первый раз вышла на улицу, чуть не сошла с ума. Она увидела органы прохожих как будто на рентгеновском аппарате. С тех пор для Юлии Федоровны началась новая жизнь. Женщина ни разу не ошиблась в своих прогнозах. «Врачи бессильны в моем случае. Меня не берет наркоз» – Я устала от общения с людьми, не хочу больше. Да и не могу. Сколько энергии за все эти годы отдала людям. Не зря говорят: сгораешь сам, светя другим. Я ведь давно не занимаюсь лечением, ограничиваюсь диагностикой. Раньше после каждой публикации в моём подъезде выстраивалась живая очередь. Приезжали со всего мира! Милиция охраняла подъезд. А ведь наведывались ко мне не с ангиной, а с гораздо более серьёзными заболеваниями. Ученые, которые меня обследовали, утверждали, что во время «просмотра» человека у меня затормаживалась работа всех органов, функционировали только мозг и сердце. Как «посмотрю» больного, мне сразу плохо становится. В научном институте выявили, что после сканирования мной пациента у него потом на протяжении 8 часов все участки обильно снабжались кровью. А ведь известно, что большинство наших болезней – из-за нарушения кровообращения. Что говорить, молодая была, мне все казалось любопытно, о своём здоровье не думала… По мнению учёных, у меня электромагнитное излучение миллиметрового диапазона. Я вижу то, что не покажет ультразвуковое исследование. – Когда первый раз поняли, что с вами что-то не так? – После того как очнулась в морге, меня перевели в клинику травматологии. Рядом со мной в палате лежала женщина. Однажды её навестили родственники. После их ухода у меня вырвалось: «У вас скоро будут похороны». И сама испугалась за сказанное. Как я могла такое ляпнуть? На следующий день скончался отец этой женщины. Это был первый звоночек… А когда вышла на улицу, глянула по сторонам – и мне стало плохо: я увидела органы прохожих. – Выходит, помимо того, что вы просвечиваете внутренние органы человека, вы можете предугадать какие-то события? – Я этим специально не занималась. Например, первое время я с мужем и тремя детьми ютилась в малогабаритной «двушке». В 1984 году мне велели посмотреть нашего земляка, космонавта Берегового, на дому. Перед его визитом меня посетил глава администрации Донецка и ужаснулся – в каких условиях я живу. Через пару дней нам выдали новую 3-комнатную квартиру. А накануне новоселья мне приснился наш переезд – я видела ту же квартиру, дом, район. Вот как это объяснить? Да таких случаев миллион. Прихожу недавно к дочке в гости. Вся семья ползает по ковру, ищет потерянную иголку. Я только глянула на пол и сразу нашла. Будто кто подсказывает мне. Я ведь даже мысли могу читать. Недавно в магазине обратилась к мужчине: «Про какие 600 долларов вы думаете?». Того аж передернуло: «Мне недоплатили за ранения». А недавно мне звонили с программы «Малахов плюс». От участия в передаче я отказалась, но по телефону сообщила ведущему о его проблемах с желудком и добавила, какая рубашка на нем в данную минуту. – Более серьёзные эксперименты в этой области вы проводили? – Дело было во Франции. Надо мной ставили опыты серьёзные учёные из разных стран. Передо мной положили 4 фотографии. Я должна была проследить судьбу человека, изображенного на каждой карточке. На первой я увидела мужчину с сигарой. «Три месяца назад этот человек умер от СПИДа», – сказала я. Члены комиссии закивали головой. На второй карточке была изображена девочка. «Она будет рисовать», – щёлкнуло в моей голове. Та девочка выросла и стала художником-мультипликатором. На следующей картинке – женщина в белом халате. Я сразу увидела, что дама была не врачом, актрисой. И опять в точку. На последнем фото – лицо улыбающегося мальчика 6-7 лет. «Этот ребёнок родился с аномалией развития верхних и нижних конечностей». И тогда мне перестали задавать вопросы. Тот мальчик был инвалидом с детства, родился без рук и ног. Позже я узнала, что все эти карточки были сканированы – а копии фотографий не должны давать информации. Японцы проводили опыты. Ставили передо мной десяток людей на костылях. Надо было определить, у кого из них наложен ложный гипс. Также я должна была отсканировать содержимое желудка людей. Причём нужно было не просто узнать, что съел тот или иной товарищ, а какого цвета была съедена слива или какой напиток был выпит. – Могли вы подумать, что этот дар принесёт вам такую славу? – Да о чём вы говорите?! Поначалу врачи вообще утверждали, что я проживу не больше трёх недель. Меня же как тряхануло! 380 вольт! Трое суток в морге. Кровь свернулась. Такие вещи бесследно не проходят. На протяжении 32 лет у меня страшно болят ноги. Я испытываю адскую боль – душа расстается с телом! У меня нарушено кровообращение. Я вынуждена носить резиновые калоши и зимой и летом – больше ничего не налезает. – Как говорится, сапожник без сапог… – Врачи в моём случае бессильны. Меня отправляли на обследование в Германию. Доктора развели руками: «Вы не поддаётесь ремонту. От болевого шока можете умереть на столе». На меня ведь наркоз не действует. Вот зуб поломался, а я не могу обратиться к врачу – нет сил вытерпеть боль. Помню, однажды мной заинтересовался офтальмолог Святослав Фёдоров. Он исследовал моё зрение. Так его аппаратура диагностировала, что я слепая. Вернее, один глаз вообще не видит, а другой – всего на 0,003 процента. – А вы обращались к врачам, которые обладают такими же способностями, как у вас? – Приехал к нам в город один такой целитель. Я пошла, думала, может, с ногами поможет. Он начал смотреть меня: «У вас аппендицит». Я удивилась, ведь аппендикс у меня вырезали в 1972 году. В общем, до моих ног мы так не дошли... – Известно, что среди целителей много шарлатанов… – Шарлатаны были всегда. Помните людей, которые руками делали сложнейшие операции? Так это была инсценировка, не более того. И сегодняшние битвы экстрасенсов – просто шоу. Но сейчас люди всему верят. Раньше было больше скептиков. Мне пришлось пройти через сложнейшие испытания, чтобы доказать свою значимость. В 1993 году меня отправили в Швейцарию на Всемирный конгресс парапсихологов. Там собрались мировые светила в области аномальных явлений. Зал вмещал порядка 7 тысяч зрителей. За одной известной колдуньей несли 20-метровый шлейф, на голове у неё была корона. Участники опыта должны были продиагностировать мужчину, определить, что с ним не так. Каждый из нас выходил на сцену и делал разные предположения. Никто не заметил, даже та дама с короной, что у пациента сердце расположено с правой стороны. Я сказала об этом. Объяснила, что у него сужение митрального клапана до 2 миллиметров. Заняла первое место, получила почётный диплом, и меня пригласили в Берн на прослушивание в парламент. А позже в одном из швейцарских городов мне поставили памятник – скульптуру женщины, которая “смотрит” девочку. – Правда, что вам приходилось оживлять человека? – В 1987 году меня попросили посмотреть 8-месячного сына высокопоставленного чиновника из ЦК Грузии. Мальчик попал в автокатастрофу, впал в кому. Я приехала в Тбилиси. Глянула на ребёнка и обнаружила тромб, который не давал жить малышу. 40 минут я работала над тем пациентом. В итоге ребёнок открыл залитые кровью глаза. Сейчас ему 23 года, он живёт в России, много интервью давал по этому поводу. Но мы с ним больше не встречались. После того случая руководство Грузии предлагало мне остаться в Тбилиси. Выделяли квартиру в престижном районе, дачу на берегу моря. Но я не воспользовалась благами. Неудобно как-то было… – Вы же ещё работали с космонавтами? – Главный врач Звездного городка Сергей Пономарев дал мне такую рекомендацию: «Никакое УЗИ не сравнится с Воробьёвой». На протяжении трёх лет я осматривала всех космонавтов перед полётом. После чего меня сделали почётным гражданином Звёздного городка. – Вы работали на секретных объектах... Значит, давали подписку о неразглашении? – Никаких подписок я не давала, все было на словах. Я сдержала свои обещания. 20 лет никто не знал о моей секретной работе. Но теперь время прошло… Меня ведь приглашали на правительственные дачи, семь лет я обслуживала Девятое управление КГБ. – Ну а самого Юрия Андропова «смотрели»? – Андропова я смотрела на его госдаче. Это было недолгое общение. Не хочу говорить об этом. Зачем? Я всегда ухожу от этой темы. Мне неприятен этот период жизни. У меня даже сердце начинает болеть, когда я вспоминаю. – С кем-то из известных политических деятелей у вас сохранились тёплые отношения? – С такими людьми особого общения быть не могло. На аудиенцию мне отводилось 10-15 минут. Только с Виктором Черномырдиным мы нашли общий язык. Я приехала к нему на дачу в 5 часов вечера. И задержалась до 4 утра. А ещё я очень благодарна министру обороны СССР Дмитрию Федоровичу Устинову. Дело было так. Меня часто просили нелегально посмотреть кого-нибудь из пациентов кремлёвской клиники. Имена больных не называли. А в то время по телевизору мало кого показывали, в лицо я почти никого не знала. Мне выписывали пропуск, я проходила в больницу – а там все на одно лицо, в одинаковых халатах. И вот привели меня к Устинову. У него были серьёзные проблемы с ногами и сосудами. Я посмотрела его, руками обезболила коленки. Он рассказал мне о своих детях, и тут я не выдержала. Разрыдалась. В то время моего сына отправили служить в Афганистан, и я ничего не знала о его судьбе. Устинов нахмурился и сказал: «Ваш сын будет дома 16 октября». Это я позже узнала, что беседовала с министром обороны. Проходит полтора месяца после нашей встречи. На календаре – 16 октября. Я уж думать забыла о том разговоре. И вдруг в 5 утра звонок в дверь… Сын вернулся… – Но ведь прежде чем обслуживать членов политбюро, надо было как-то зарекомендовать себя? – Лучшие рекомендации мне дал Юлиан Семёнов. Нашу встречу с писателем организовал начальник 9-го отдела КГБ в ялтинской гостинице «Интурист». Помню, сели мы друг напротив друга. Он разделся до пояса. Я начала его смотреть. Рассказала о его давлении, о проблемной правой почке… Он усмехнулся: мол, тебе врачи про меня поведали. И только когда я сказала ему о шраме ниже пояса, он напрягся: «Об этом никто не знал». Потом я смотрела его дочерей. Рассказала, что у одной были прооперированы вросшие ногти. Выявила и другие заболевания. Позже мои слова подтвердили диагносты американских клиник. После этого мы подружились с Семёновым. Он даже посвятил мне роман «Аукцион» и назначил аудиенцию с патриархом Пименом. – Насколько я знаю, вы смотрели и генерала Романова? – Да, меня возили в клинику Бурденко. Но с Романовым изначально была безвыходная ситуация. Я смотрела Раису Горбачёву и чету Миттеран. Общалась с Эммануилом Виторганом и Аллой Балтер, с Вилли Токаревым и Игорем Крутым, Костей Райкиным и Евгением Петросяном. Господи, про всех рассказывать – и недели не хватит. – С такими знакомыми вы должны были стать миллионершей! – О чём речь! Я даже билеты до Москвы покупала на собственные средства. Денег за лечение никогда не просила. Дадут – хорошо, нет – не надо. Даже сейчас, когда меня спрашивают: «В чём вы нуждаетесь?» – я отвечаю: «Да ни в чём». А ведь мне даже дом отапливать не на что. По инвалидности я получаю 210 гривен – это 23 доллара. Плюс минимальная пенсия капает – 630 гривен – столько получают люди, которые никогда не работали. А я ведь столько лет лечила людей! В прошлом году ко мне приезжал советник Ющенко, обещал позаботиться о прибавке к моей пенсии. Обманул. Забыл про меня. Хорошо, дети помогают. Сама бы я не выжила на эти гроши. А мужа я давно схоронила. – В 90-е годы многие целители зарабатывали сумасшедшие деньги, собирали стадионы, выступали по телевизору, заряжали воду… – Мне тоже предлагали зарабатывать деньги таким образом. Чумак предлагал сотрудничать. Но я могу только индивидуально смотреть человека. Кашпировский в одном интервью обозвал меня «прибабахнутой током». Я не в обиде. Скажу вам как на духу: я преклоняюсь перед его даром. Он человек будущего. Кашпировский обладает силой, которая ещё не изучена, тут даже разговора нет. Он не шарлатан. Я с ним даже тягаться не могу. Вот только ему нужно держать себя под контролем. Со славой бороться надо… – Что вы можете сказать о болгарской целительнице Ванге? – До Ванги я так и не добралась. У меня было приглашение одновременно от неё и от Раджива Ганди. Я предпочла поездку в Индию. Что я хочу сказать о Ванге… Люди много придумывают. Журналисты пишут о ней, чтобы заработать себе на хлеб. Известно, что бедную женщину просто эксплуатировали. Она не знала русского языка, работала с утра до ночи, и никто не интересовался – сыта ли она, здорова ли. Расул Гамзатов рассказывал мне, что Ванга посоветовала ему спрятать рукописи на даче. Он так и сделал. Рукописи все сгорели. Моя знакомая вспоминала, что на приём к Ванге выстраивались огромные очереди. Когда она подошла к ней, целительница пробубнила два слова на болгарском языке и замолчала. Моя приятельница даже не успела понять, что сказала Ванга, как поступила команда от ее помощников: «Следующий». Просто вовремя нашлись умельцы, которые научились делать бизнес на целительнице. – Юлия Фёдоровна, как к вам относились коллеги? – Однажды ректор Донецкого института искусственного интеллекта Анатолий Иванович Шевченко пригласил меня выступить перед светилами в области аномальных явлений. По окончании мероприятия ко мне подошла одна знаменитая колдунья и шепнула: «Вы скоро умрете, на вас проклятие». Потом обратился какой-то старик: «Я сделаю так, что вас парализует». В тот день я еле добралась до дома. Доползла до кровати, и у меня отнялись ноги. Я ведь всю жизнь, пока лечила, была гонимая. Ко мне приезжали монашки, срывали двери с петель, на мне обрывали одежду. Однажды меня чуть не облили кислотой, чудом избежала автокатастрофы. – Зато вашим детям и внукам наверняка не нужны врачи? – Деточка, в том-то и беда – я совсем не вижу своих близких. Не дано мне это. Я общалась со многими старцами, мне говорили, что настоящий целитель не может видеть родных. Наверное, это и не нужно. Иначе можно сойти с ума. А ещё я себя не вижу. Мне кажется, у меня нет ни желудка, ни печени, ни сердца. – Кто из пациентов запомнился больше всего? – Однажды ко мне пришла семейная пара, которая не могла зачать ребёнка. Причину не могли выявить много лет. Я посмотрела мужчину, оказалось, у него стопроцентная неподвижность спермы из-за удара тупым предметом в область паха. Я сделала ему обработку, и вскоре у них родился сын. В 80-е годы в институте травматологии я познакомилась с женщиной. Она лежала без движения. Мы разговорились. Оказалось, её избил муж, случился разрыв седьмого шейного позвонка. И теперь она вынуждена остаток жизни провести в кровати. Я посмотрела её. Гляжу, а у неё защемление нерва, нет разрыва. Посоветовала ей хорошего массажиста. Через полтора месяца она уже сидела, а через полгода её выписали. Это была поэтесса Надежда Сташевская. В советское время врачи часто ошибались с диагнозом. Например, моей знакомой Галине Раденко, врачу-педиатру из Макеевки, поставили диагноз – рак желудка. После моего сканирования выяснилось, что у неё диафрагмальная грыжа, которая вызывает жуткие боли в желудке. Ее прооперировали. 24 года прошло с тех пор. Она жива и здорова. – По всей стране часто проходят слеты людей-рентгенов. Вы были хоть на одном? – Нет, я ни разу не ездила. Да и зачем? Сейчас российские газеты много пишут про 12-летнюю девочку из Мордовии, которая ставит диагнозы людям. Но ведь для этого нужно получить медицинское образование. Я много лет отдала тому, чтобы полностью изучить анатомию человека. Однажды к этой девочке пришёл известный футболист. «Какое колено у меня травмировано?» – спросил он. «Правое», – не задумываясь ответила девочка. Мужчина ушёл. У него не были травмированы колени. Зато недавно этой девчушке с мамой подарили квартиру в Москве, приставили к ним личную обслугу, а за приём 12-летний ребёнок берёт 50 тысяч рублей. Я же ещё в советское время умоляла выделить мне комнатку в столице. Меня даже возили на Чертановскую улицу, показывали предполагаемую квартиру, обещали оформить документы. Но дальше разговоров дело не пошло… А просить, настаивать я не умею. Донецк – Москва. 2010 http://my.mail.ru/mail/zanger/video/psy/78.html © Copyright: Вячеслав Дорошин, 2014.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
