Птичку-сирина жалко!

Дмитрий Певко: литературный дневник

Зарылся с головой в "Огненный столп" и обнаружил, что у Гумилёва даже в лучшие, поздние годы встречается такое, что остаётся только под стол упасть от смеха! Как же я этот стих раньше не замечал? Готовы? Внимание!


Пастух изнасиловал беременную птичку из отряда сирин-алконост-гамаюн:
http://gumilev.ru/verses/328/
Пастух вдыхает запах
Кожи, солнцем нагретой,
Слышит, на птичьих лапах
Звенят золотые браслеты.


Вот уже он в исступленьи,
Что делает, сам не знает,
Загорелые его колени
Красные перья попирают.


Только раз застонала птица,
Раз один застонала,
И в груди ее сердце биться
Вдруг перестало.


Нет, всё-таки недаром Блок всегда считал его графоманом... Конечно, Гумилёв постоянно рос над собой и в период с 1908 по 1921 гг. написал немало прекрасных и даже потрясающих стихов, которые вошли в золотой фонд русской поэзии. Сам его обожаю. Однако доля шедевров у Гумилёва очень мала на фоне десятков проб пера (по сравнению с такими мастерами, как Блок или Волошин). И куда же без любимой рифмы "запах - лапах" (вспомните "Невесту льва")... По молодости ещё простительно, но вот загадка: как автор "Андрея Рублёва", "Памяти", "Заблудившегося трамвая" мог в 1920 году писать такую чепуху? Ну зрелый же мастер, живой классик, блин...


Здесь у критика красивая, романтико-символистская трактовка этого стихотворения:
http://gumilev.ru/biography/33/
Но, пардон, по тексту пастух убил птицу явно не "поцелуем"! Он её завалил на землю и задавил при попытке к изнасилованию:
Загорелые его колени
Красные перья попирают.
Оттого бедняжка и померла, только охнуть разок успела. Ну не "визуализируется" эта сцена иначе! :) И выглядит она настолько неромантично, что все высокие, символические толкования отпадают вместе с летящими в стороны перьями. Зоофилия какая-то дурацкая. Как в старинном дониконовском чине исповеди, где предлагается покаяться в блудных помыслах о птицах небесных.



Другие статьи в литературном дневнике: