Михаил Айзенберг о началах в поэзииВ моём понимании звук – это то, с чего начинается стихотворение. Не с темы, не с заявки, а с какого-то схождения внешних и внутренних обстоятельств, с какого-то «Сезам», открывающего невидимую дверцу – новую голосовую возможность. Открытие такой возможности и есть событие стихотворения. Это значит, что обнаружилась лакуна, в которой сознание уже присутствует, а язык ещё нет. Вот это и есть начало стихотворения – звучание смысла, ещё только мечтающего о словах, ждущего слов. В стихотворении, мне кажется, всегда ощущается, началось ли оно с этого первого толчка или с какого-то последующего этапа – ведь таких промежуточных этапов много. Сначала только звучание, затем оно как-то намагничивается и начинает притягивать слова, слова начинают группироваться, выстраиваться и как бы опылять друг друга. И чуть ли не в последнюю очередь всё это становится темой – то есть ты наконец понимаешь, о чём, собственно говоря, пишешь. У Олега Юрьева есть замечательная фраза: «Я пишу стихи для того, чтобы узнать, о чём они». По-моему, это очень честно сказано. Условно говоря, стихи делятся на услышанные и написанные. Услышанные включают в себя все этапы, всю голосовую лесенку, а написанные начинаются откуда-то с середины. Написанные мне не так интересны, потому что написать можно что угодно, а вот услышать можно только то, что есть. Михаил Айзенберг (из интервью Владимиру Козлову «Поэзия перед выбором: умирать с Мандельштамом или выживать с Пастернаком?»)
© Copyright: Леонид Шупрович, 2020.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
