Записи для пятой книгиПЛОТСКО-ПОТРЕБИТЕЛЬСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ: ИСТОРИЯ МОЕЙ СЕМЬИ «ИКЕА» вместо Церкви, мебель и одежда вместо Добра и Любви, имущество вместо общения, кредиты вместо книг… Итак, бабушка с дедушкой прожили богатую жизнь, заработали себе рак: у дедушки вытекал гной из поджелудочной железы, а у бабушки вырезали левую грудь. Я трактую это так: дедушка переполнился желчью, заставляя меня в 13 лет повторять, что «Бога нет», тайно выкуривая сигареты и выпивая водку, ненавидя своих собственных внуков, поломав жизнь своим детям, терпя свою неадекватную жену, положив все силы лишь на работу в ущерб семье и духовному росту… Бабушка же настолько переполнена злостью, завистью и другими пороками, что левая грудь в области сердца не выдержала такого напора и омертвела. Это ли не знак, что пора что-то в себе менять? Однако никаких выводов бабушка не сделала и продолжает по сей день брызжать кислотной слюной на всех и вся, вмещая в себе легион бесов. Лицемерие, которое составляло большую часть ее больной личности, презираемое мной с самого детства в ней, до сих пор остается весьма ценной ее составляющей, заодно оно влечет за собой равнодушие, малодушие, бездуховность, гордость, лживость, жадность, ропот и прочее. ЦЕРКОВНЫЙ КАЛЕНДАРЬ: азбука.ру (10.07) Основы православия Тема 191. Страсть гордости (8-я из восьми главных страстей). Если тщеславный зависит от чужого мнения о себе, добивается похвалы или зависти, то гордость – это уже такая степень самообольщения, когда человек считает себя выше других людей и их мнений о себе. Противоположная этой страсти добродетель – любовь (к Богу и ближним). Авва Дорофей: В общежительном монастыре, прежде моего удаления оттуда, был один брат, которого я никогда не видал смутившимся, или скорбящим, или разгневанным на кого-либо, тогда как я замечал, что многие из братии часто досаждали ему и оскорбляли его. А этот юноша так переносил от каждого из них, как будто никто вовсе не смущал его. Я же всегда удивлялся чрезвычайному незлобию его и желал узнать, как он приобрел сию добродетель. Однажды отвел я его в сторону и, поклонившись ему, просил его сказать мне, какой помысл он всегда имеет в сердце своем, что, подвергаясь оскорблениям или перенося от кого-либо обиду, он показывает такое долготерпение. Он отвечал мне презрительно, без всякого смущения: «Мне ли обращать внимание на их недостатки или принимать от них как от людей? Это – лающие псы». Вспомнилось, как бабушка «лаяла» на меня, пока я жила у нее четыре года. Поскольку я попала к ней в заключение в 12 лет, уже сформировавшимся ребенком, привыкшем к свободе от родных людей, первое время мне было непонятно ее истинное отношение ко мне и причины ненависти. Потом часто звучала такая фраза: «Чего ты молчишь, тупица, наверное сейчас думаешь о том, какая у тебя бабушка плохая?!» Так она хотела вменить мне злость и гнев, что убивали ее саму. Я же никогда во время ее истерик не испытывала ничего яростного, а молча стояла и слушала, поникши, ибо смотреть на эту мегеру было тяжело и в целом невежливо, как мне казалось. Ведь она проявляла свою полную несостоятельность и слабость, но все же она старше меня. Её весьма злили мои кротость и молчаливость. В основном я испытывала стыд за то, какой я нерадивый ребенок, и недоумение, почему все-таки я виновата в ошибках своих родителей и в том, какой меня уродили и воспитали. Действительно, нечего было и обижаться на эту лающую собаку, не способную к чему-либо человеческому, но ее удары все же задели меня настолько, что больше 10 лет все еще остаются в памяти. Вместо обиды лишь биографические сведения – спасибо, Господи, за твою помощь в избавлении от этого порока. Про Дениса же много было мной передумано, писались и стихи. В гордости он настолько преуспел, что способность любить ему совсем неведома. За три года знакомства и совместной жизни с ним я в этом убедилась, а также это теперь очевидно другим людям: коллегам из школы, священникам, родственникам. Он не уважает ни себя, ни свою женщину, ни детей своих, ни вообще кого-либо. Вероятно, это огрехи жестокого воспитания вкупе с недостатком ума и милосердия. Почему в Библии сказано, что жена должна повиноваться мужу? ДНЕВНИК (12.07.2025) Сегодня мы пропустили праздник святых Петра и Павла! Все потому, что устали мы с детьми вчера чрезвычайно. При +35 в тени мы с 8 утра до 7 вечера находились на улице: утром поехали во Владимир на озеро Глубокое, а уехали оттуда часов в 5. Обгоревшие, уставшие от длительной ходьбы, непривыкшие к путешествиям и поездкам, мы все же выдержали это испытание, и везде Бог был с нами. Нас напоил водой, когда наша закончилась, спасатель у озера; продавщица подарила сыну мороженое, когда оно было у него отнято Мирой; водитель пожалел нас и довез до дома, когда мы сели не на тот автобус; в кошельке оказалась нужная сумма на такси, тогда как обычно у меня нет наличных; да и утром подвезли нас на машине бесплатно и с комфортом, нежели какой был бы в автобусе. Спасибо Тебе, Господи! Как научиться стать христианкой? Основное: - Чаще молиться, креститься, посещать храм, исповедаться, причащаться; --- Продолжаю проводить воспитательную работу над детьми: Ярослав уже хороший мне помощник, за исключением некоторых случаев; Мира в 2,5 года уже весьма сообразительна и самостоятельна. Сейчас занимаемся с сыном обсуждением обиды и работы над ней. Лет с двух сын мучается этим явлением, да и во мне обида всю жизнь довольно процветала. Знакомлюсь с «Кратким правилом благочестивой жизни». Также читаю Н.И. Позднякова «Обидчивость как форма проявления гордости». Прилагаю статью в сокращенном для своего удобства виде, дабы не утратить сии зёрна мудрости. ОБИДЧИВОСТЬ КАК ФОРМА ПРОЯВЛЕНИЯ ГОРДОСТИ: ТЕЗИСЫ
Проявления гордости: превознесение себя и своих дел выше прочих, «Немирный дух, поразивший в последние годы как общество в целом, так и множество отдельных его членов, пытается сегодня, как бы узаконить некоторые, ставшие привычными, грехи против ближнего: Люди верующие более устойчивы, но обиды мешают и им, потому что не дают правильной молитвы, для которой необходимы: внимательность и искренность; Св. Исаак Сирин учил: «Быть злопамятным и молиться, значит то же, что сеять на море и ждать жатвы» . Архиепископ Иоанн Шаховской писал: Обида – нерадостное, тягостное чувство. Оно в корне противоречит Божией заповеди любить ближнего. Жизнь многократно показывала, что обычно причиной обиды служит явное или подспудное чувство несоразмерности: в одних случаях, наших заслуг – и полученной награды (мало, недостаточно!), в других случаях, нашей вины – и понесённого наказания (много, чрезмерно!). Чаще всего основой обиженности выступает завышенная самооценка: «Я достоин не такого отношения!» – тогда как не нам судить, какого именно отношения мы заслужили, об этом судит лишь Бог. Очень может быть, что с нами следовало бы обойтись куда более сурово по нашим грехам или злонравию. А злонравие – это не обязательно явная порочность, но и тайная испорченность, и потенциальная возможность греха, готовность ко нему – и не только действием, но и чувствами, и помыслами. Когда же и каким путём впервые входят обиды в сердце человека? Это происходит ещё в ранние детские годы, когда родители или не придают этому серьёзного значения, или даже сами провоцируют и культивируют обиды ребёнка. С одной стороны, в семьях нередки заявления: «Ты меня обидел!», «Я на тебя обиделась», после чего «дуются», отворачиваются, не разговаривают и т.п. С другой стороны, часто взрослые даже умиляются, когда их дитя смотрит исподлобья и выкатывает вперед нижнюю губу, – проявляет характер! И невдомёк им, что в эти мгновения в сердечке детском поселяется очень коварная змейка обидчивости. «У легко обижающегося человека может быть глубоко укоренившийся комплекс неполноценности, т.е. искажённая оценка самого себя. Он склонен к самопотаканию, повышенной жалости по отношению к себе. Не желает преодолеть свою слабость, фиксируется на ней, позволяя обиде заслонить от себя мир. Такой человек – эгоист, по сути, он слишком бережёт себя – живёт по методу наименьшего сопротивления, идёт по самому лёгкому пути, причиняя себе только вред» . Наиболее сильно чувство обиды, если с человеком действительно поступили несправедливо. При этом особенно громко заявляют о себе уязвлённое самолюбие, ущемлённая гордость и одновременно с этим осуждение обидчика. Если состояние это продолжительно, развивается ещё один страшный грех – злопамятность, которая может породить и мстительность. При виде благополучия обидчика у обиженного вместе со злопамятностью может появиться и зависть. Часто отмечается и обратная связь: завидующие люди легко обижаются по любому поводу на того, кому завидуют. Кто завидлив, тот и обидлив, – говорят в народе. «Когда сердце отравлено обидой и злобой, оно не способно по-христиански или во всей полноте любить близких и ближних. У других нет злобы, но есть устойчивое нежелание простить обиды или неприятности. Такие люди обычно говорят: «У меня давно всё перегорело, и я спокойно отношусь к этому человеку, но я никогда не буду иметь с ним общения». Это высшая гордыня, она хуже бурной ненависти» . Гордость – очень коварное и многоликое свойство. Происходящее от диавола, оно даже в несправедливо обиженном несёт разрушительный заряд, потому что смещает акценты и извращает ценности, и человек гордится не тем, что есть на самом деле, а строит себе иллюзорную систему ценностей, в которую, естественно, первой величиной включает самого себя . «Праведник, сознающий свою правду, но не свою вину, тем самым не способен к покаянию» . Если человек сознательно избирает злобу, признаёт, что у него есть право обижаться на людей, считать их виноватыми, значит, он идёт против Бога . Авва Дорофей поучал: «Кто ненавидит огорчающих его, тот ненавидит кротость, и кто бегает от оскорбляющих его, тот бегает покоя о Христе» . Н.Е. Пестов писал: «Мы строим в нашем воображении разные предположения, приписывая близким злые чувства и намерения, и черним их поэтому в своей душе. А по правде у нас самих душа бывает в это время черна от вражды к ближнему» . Следовательно, не только бурное начало обиды приводит душу человека в аномальное состояние, но и продолжительное «спокойное» вживание в обиженность очень опасно, поскольку делает для человека его злобу привычной. Длительное состояние обиды представляет собой совокупность гордости, осуждения, злопамятности (иногда и мстительности), злословия, клеветы, зависти и уныния. А переживания обиды именно этим живут и поддерживаются: «Я обижен, и Я прав», да ещё с существенным добавлением: «а он виноват!». Основная тяжесть преодоления этого состояния заключается именно в том, что оно имеет мощный щит самоутверждения в обиде и самооправдания, «пробить» который какой-либо логикой убеждений очень трудно. Остаётся надеяться на работу совести обиженного, заступничество святых, молитвы родных и близких и, конечно, на Божию помощь. Это может показаться странным: «Меня же несправедливо обидели, да ещё и грешно обижаться?!» Однако приходится согласиться, что это именно так. В письмах прп. Исидора Пелусиота находим: «Кто не терпит в другом малого проступка, тот не порадуется и величайшей его добродетели, а таким образом не исполнит и закона Христова, т.е. закона любви» . Священник К. Островский вспоминает: «Когда я ещё был алтарником, пожаловался духовному отцу на своего друга, чем-то меня огорчившего, а духовный отец меня отрезвил: «Мы все должны войти в Царство Небесное, а как мы туда войдём с нашими укоризнами?» Такие чувства, что кто-то перед нами виноват, что кто-то нам чужд, отсекают нас от Царства Небесного. Мы должны знать, что, когда внутренне восстаём на ближнего, восстаём на самого Бога» . Многие люди умеют таить обиду в себе, стараясь внешне не давать ей проявляться. Им кажется, что они терпеливы, даже жертвенны и далеки от какой-либо мстительности. По этому поводу авва Дорофей говорил: «Как часто воздаём мы злом за зло … Воздать же злом за зло можно не только делом, но и словом, и видом…. Другой старается не мстить за зло ни делом, ни словом, ни видом, ни движением, но в сердце своём имеет неудовольствие на брата своего и скорбит на него» , т.е. имеет обиду. Как видим, обида непременно сопряжена со злопамятностью, а это фактор серьёзного повреждения нравственного мира человека. Неслучайно Иоанн Златоуст считал, что «нет, истинно нет ничего хуже злопамятства» . Как говорит Святитель Феофан Затворник: «Надо терпеть и в непорядках, надо примиряться с положением: если охаешь, жалуешься – то значит много ты ещё сам неустроен в своём внутреннем делании» . Вспомним примеры детства: с каким удовольствием дразнят дети того, кто болезненно реагирует на насмешки! И как быстро отстают, если не видят в жертве привычной обиды и ответной злости. Уязвлённое человеческое самолюбие изобрело защиту: «на дураков не обижаются». Это, конечно, самоутешение, и довольно слабое: можно сделать вид, что ты не обиделся, но на душе всё равно неспокойно. Кроме того, обзывая обидчика «дураком», мы явно впадаем в грех осуждения. С другой стороны, если нет причины считать обидчика таковым, бытовая практика рекомендует не скрывать свою обиду, а прямо дать понять обидчику, что он поступил несправедливо, иначе он утратит ответственность за свои поступки. И некоторые, а вернее, многие, «дают понять»: раздражаются, злятся, замыкаются, не разговаривают... Многократно проверено: не служит всё это средством к исправлению обидчиков. А как же быть? Если всё время «глотать» обиды – не унижает ли это нас, не разоружает ли в борьбе против несправедливостей и зла, ведь часто обижающие нас и в самом деле неправы? Христианину запрещается злое чувство мстительности, но это не значит, что нельзя противиться злу. Святитель Филарет Московский рассуждает так: «Положим, что вы решились бы употреблять такое же оружие, с каким на вас нападают, и поступать по праву равного воздаяния – обида за обиду, злословие за злословие, рана за рану. Будет ли сим образом побеждено зло? Не думаю. Например, если воздано раною за рану, то произошло двое раненых вместо одного; следственно, зло удвоено, а не прекращено, потому что обиженный, нанеся рану обидчику, не излечил тем своей» . Есть в Евангелии замечательные слова: «Если согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрёл ты брата твоего. Если же не послушает, возьми с собою ещё одного или двух, дабы устами двух или трёх свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф.18:15). Те, которые скоры на обиду, могут заявить: «Вот! сказано же: пойди и обличи». Да, сказано, но весь вопрос – как обличать. Ведь и об этом тоже сказано – в самом начале учения Христова – в Нагорной проповеди – о подставленной «другой щеке», потому что именно это – основа внутреннего храмостроительства личности. То есть в основе любого отношения к человеку, и даже обличения его за неправду, должна лежать любовь, а не обида. Иисус Христос, изгоняя торгующих из храма, бил их скот, опрокидывал лотки, рассыпал деньги и товары – и делал это из любви к этим же торгующим. ПРОЩЕНИЕ ОБИД Прощение обид заповедано. Мф.;5:23,;24. Марк.;11,;25. Лк.;6:37,;17:3,;4. Еф.;4,;32. Кол.;3,;13. Иисус Христос подал пример прощения обид. Лк.;23,;34. Прощение обид должно быть беспредельным. Мф.;18:21,;22. Лк.;17,;3,;4. Прощение обид должно происходить от всего нашего сердца. Мф.;18,;35.
прощение, которое подает нам Бог. Мф.;6,;14. Еф.;4,;32. Кол.;3,;13. милосердие Божие. Лк.;6,;36. прощение, которое подает нам Христос. Кол.;3,;13.
благословением и молитвою. Мф.;5,;44. Лк.;6:28, 1Петр.;3,;9. благодеянием. Притч.;25,;21. Мф.;5,;44. Лк.;6,;27. Рим.;12,;20. без прощения обид мы не можем получить от Бога себе прощения. Мф.;6:15,;18:32–35. Марк.;11,;26. Иак.;2,;13. если мы прощаем обиды, мы получим от Бога прощение себе. Мф.;6,;14. Марк.;11,;25. Лк.;6,;37. Прощение обид представленное в притче. Должник безжалостный. Мф.;18,;23–35. Примеры. Иосиф. Быт.;45:4,;5,;50:17–21. Давид. 1Цар.;24,;5–7; 2Цар.;18:5,;19:19–23. Соломон. 3Цар.;1,;53. Стефан. Деян.;7,;60. Павел. 2Кор.;2,;10; 2Тим.;4,;16. --- Предательство, измена, коварство
Если к факту измены отнестись серьёзно, то во имя смирения и здоровой самокритики опять-таки спросим самих себя: изменили кому? Мне. Почему одним изменяют, а другим нет? Почему одних предают, а другим «верны до гроба»? Неужели дело только в предателе? Не я ли сам пособник предательства, не я ли спровоцировал его? Случайного нет в жизни, всё идет согласно Промыслу, и если нам ниспослано предательство ближнего – надо его принять как духовный опыт, пусть тяжкий, но, в конечном счёте, благодатный. Наше потрясение должно с помощью Божией не помрачить наш разум, не ожесточить сердце, а раскрыть в нём источники нашего покаяния и молитвы за обидчика. Тяжек грех предательства – но очень часто зреет оно не без нашего участия, вот что важно помнить. И если мы оказались достойными предательства – на что же роптать, на кого обижаться, за что злопамятствовать? Если даже мы ни разу никого не предали явно – то ведь образ Божий в себе самих грехами, страстями и пороками предавали многократно. Вот и получаем иногда вразумление от ближнего, предающего нас. --- Издевательства, оскорбления, насмешки, клевета; обида на замечание, поучение
Насмешка над нами всегда кажется нам обидной и необоснованной, как минимум – неумной. Придирки раздражают нас явной (как нам кажется) несправедливостью, а, выслушивая замечания и поучения, мы в захлестнувших нас чувствах тотчас болезненно обращаем остриё неприязни на того, кто делает замечание: «А сам-то каков?» Соответственно, аналогичную реакцию получаем и мы в ответ на наши собственные замечания. Вообще, можно отметить, что люди, любящие поучать, делать замечания, а также люди насмешливые обычно сами обидчивы, несправедливы, неуважительны и не имеют любви к ближнему . Оскорбления и грубости резко воспринимаются нами, подчас мы реагируем на них, как на удар кнута, ощущая почти физическую боль. «За что?!» – негодуем мы. В рассказе В. Шукшина «Обида» первичная грубость продавца вызвала целый каскад нарастающих обид, доведя героя рассказа почти до убийства. Но когда негодование перегорает, некоторые порой переходят в другую крайность, окончательно вычеркивая оппонента из числа достойных: «Может, и лучше, что оскорбляют люди: по крайней мере, избавляют от несчастия любить их» (Ф.М. Достоевский «Подросток»), – это нравственная позиция оправдания устойчивой нелюбви. Конечно, тяжело переносить издевательства и оскорбления. Стараясь как-то их прекратить, люди или самоизолируются, избегая обидчика, или отвечают оскорблением, или применяют силу – но в любом случае «для начала» расстраиваются, обижаются. Случается, что обиженный решает какое-то время не общаться с обидчиком, чтобы проучить его, а то и вовсе разрывает с ним всяческие отношения. И чаще всего бывает так, что этим он больнее всего наказывает сам себя. Пусть издевательства после этого прекратились – а «какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит?» (Мф. 16:26). Причина вреда – в самолюбии. И ещё об одном следует помнить: «Истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25:40), – это относится не только к добрым делам, но и к злым. Значит, не просто с огнём, а с геенским пламенем играет тот, кто оскорбляет человека: «А кто скажет «безумный», подлежит геенне огненной» (Мф. 5:22). Оскорбляя человека, оскорбляют Бога, и дело возмездия уже не в руках обиженного, а выше: «Мне отмщение, и Аз воздам» (Втор. 32:35).
В отношении клеветы архимандрит Рафаил (Карелин) пишет: «У северных народов был обычай: когда у человека долго не заживала рана, гноилась, в ней появлялись черви, то эту рану давали лизать псам. Псы своими языками вылизывали её, и рана быстро очищалась. Так клеветники устами своими очищают наши души от грязи и от гноя грехов» . Замечания – это не оскорбления, но и к ним мы бываем нетерпимы. Даже если замечание по сути справедливо, нас коробит сам факт замечания, его форма, его «тон», да и вообще – «кто бы делал замечания, на себя посмотри!». Тем не менее, мы и сами делаем другим замечания, любим замечать непорядок у других. Как здесь не вспомнить вновь Нагорную проповедь Спасителя, где говорится о сучке в глазе чужом и о бревне в собственном! Важно помнить: мы охотнее всего делаем другим замечания и укоры по поводу именно тех грехов, которые нам самим свойственны. И наоборот, как сказал В. Гюго: безупречный не упрекает, ему просто незачем упрекать, он живёт на более высоком духовном уровне: он прощает. А прощает он по двум причинам: во-первых, имеет любовь к ближнему, во-вторых, сознаёт своё собственное несовершенство. --- Проявление пренебрежения, презрения, усиленного внимания к другому
Человек ставит вас ниже себя, не считается с вами, пренебрегает вашим мнением. Довольно редко это выражается открыто, обычно мы чувствуем скрытое пренебрежение, отчего не менее обидно. Пренебрежение выражается в форме равнодушия, холодности, отчуждения, предпочтения другого, а не вас, в невнимании к вашим делам. «Вот, полчаса холодности терплю», – обижается Чацкий на Софью; «Свою прочитал, а мою даже не разрезал», – горько досадует Треплев на Тригорина в пьесе «Чайка» А.П. Чехова. «Когда меня не почтили, не оценили, чего-то лишили или унизили, то я в душе возмущаюсь и осуждаю людей, которые не хотят почитать моего идола – моего «я». Сам я ему поклоняюсь и поэтому считаю, что вправе ждать того же от окружающих» . Классический пример – притча о блудном сыне. Но не о нём самом здесь речь – о его старшем брате. Услышав в доме веселье и узнав причину (возвращение младшего брата), «он осердился и не хотел войти. Отец же его вышед звал его. Но он сказал в ответ отцу: вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего; но ты никогда не дал мне и козлёнка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; а когда этот сын твой, расточивший имение своё с блудницами, пришёл, ты заколол для него откормленного телёнка» (Лк. 15:28-30). Почему же не обрадовался старший сын вернувшемуся в отчий дом брату, почему обиделся? Потому что место в сердце, свободном для радости, уже заняла расторопная зависть, а радости и зависти не ужиться вместе . Характеру самолюбивому, склонному к зависти, трудно выносить внимание к кому-либо другому, а не к нему. Возвратившийся блудный сын явился радостью для отца и серьёзным испытанием для брата, который тут же продемонстрировал весь набор греховных состояний обиженности: 1) гордость, потому что «пение и ликование» не в его честь; Нам тяжело переносить чужое пренебрежение, оттого что мы имеем очень завышенную самооценку, ни на чём не основанную (разве что на гордости). Пусть получил человек какое-то образование – это ещё ни о чем не говорит. Весь вопрос – как учился и чему научился. Допустим, делает какое-то дело – вытачивает гайки или пишет романы, так опять вопрос: может быть, зря, в убыток работает или просто себя тешит? Никто от его труда как будто счастливым не становится. Гордиться-то и нечем! Понятно, что и отчаиваться не стоит, потому что Бог зря жизнь не даёт, но «перетряхнуть» своё самолюбие, свой гонор, перевести взгляд со своих интересов на нужды других людей очень душеполезно. Ведь нас обижает не только пренебрежение к нашей персоне, но также и невнимание к нашим занятиям и увлечениям. У нас, например, все стены завешаны картинами – а гость ноль внимания! Мы любим поговорить о рыбалке, а знакомый пришёл и весь вечер твердит о своей машине, – тоска! Поэтому особенно приятно, если кто-то разделит наши восторги именно по поводу нашего увлечения. Добрая половина (если не больше) практических советов Д. Карнеги основана именно на такой льстивой тактике. В данном случае возможная обида предотвращается лестью – но доброкачественно ли такое «лечение»? В романе «Мёртвое озеро» Н.А. Некрасова и А.Я. Панаевой встречаем точное наблюдение: «Несчастная слабость, свойственная многим, – придавать излишнюю важность тому, чем занимаешься». Полезно чаще примерять это к себе: не утомляю ли я других своими интересами? --- Отсутствие меры, бесцеремонность, необдуманность
Также обижают нас и необдуманные поступки и слова, задевающие нас и наши интересы, когда это не соответствует нашим представлениям и жизненным установкам. За необдуманностью и неосторожностью единичного проявления мы склонны подозревать целую систему выстроенных лично против нас козней и происков. В этом смысле богата измышлениями и фантазиями ревность, она способна всё преувеличивать и доводить до «скрежета зубовного». Вспомним хотя бы внутренние муки Отелло или Арбенина. Да, мы желаем, чтобы с нами обращались уважительно, тактично, вежливо. Но каждый должен спросить себя честно: так ли уж мы сами блещем этими добродетелями? Всегда ли мы обладаем деликатностью, терпением, сдержанностью? Умеем ли скрывать своё раздражение, дурное настроение? Не срывается ли у нас порой грубое слово, едкая реплика, ранящая другого человека? Обижаясь на необдуманное слово или действие, неужели мы сами всегда бываем «так осмотрительны, так точны», никогда не ошибаемся, ничего не «ляпаем» невпопад? Ведь «несть человек иже жив будет и не согрешит» – это лично к нам относится. Но себе-то мы обычно прощаем: подумаешь, ошибся! а другому не спускаем: нет, как он мог?! Однако все просим в молитве: остави нам долги наша, якоже и мы... Какое уж тут «якоже и мы»! Великий сонм святых сияет, прежде всего, своим смирением, кротостью, даром любить ближнего таким, какой он есть. Даже светские люди высокой культуры были прежде всего требовательны к себе и снисходительны к другим. А.В. Суворов наставлял: «Заранее учись прощать ошибки других и никогда не прощай своих собственных», «Не меньше оружия поражай противника человеколюбием». Что же касается бесцеремонности – это опять-таки проверка нашего смирения и одновременно – нашего достоинства, если мы сумеем, не обижая и не обижаясь подправить отношение ближнего к нам. --- Эгоизм и себялюбие
Также довольно часто в досужих разговорах люди, обычно пожилые, любят нагнетать значимость и тяготы прошлых лет своей жизни. И разговор на скамье во дворе превращается в своеобразное соревнование на тему: «Нет, тебе всё-таки легче было, а вот мне!..». Другая характерная черта подобных бесед – стремление возвысить себя и принизить других: я-то всегда поступал разумно, а вот он ошибался; я-то предвидел, а они не понимали... И когда мы обижаемся на это, то забываем, что сами порой поступаем точно так же. Отчего чужой эгоизм обижает нас? Во-первых, если выражен открыто и грубо, он попирает законы морали, по которым мы стараемся жить. А во-вторых (что и бывает чаще всего), даже если эгоизм внешне незаметен, мы всё же чутко воспринимаем его – почему? Потому что чужой эгоизм болезненно задевает наш собственный. Святые подвижники не оскорблялись чьим-либо эгоизмом, так как он не мешал им – ведь своего эгоизма у них просто не было! Его место занимала любовь к человеку, какой бы он ни был. На такое объективное зло, как эгоизм, люди обычно реагируют не социально, не как члены общества, а чисто личностно: «А почему со мной можно, а он?», «А как же я могу…, а она...?», т.е. человек, верно почувствовав несправедливость в эгоистичном поведении другого, беспокоится прежде всего не о попранной общественной морали, а о своих личных ущемлённых интересах. В таких случаях полезен самоанализ и самоконтроль в самых различных формах: доверительный разговор с другом, ведение дневника, беседа с духовником, исповедь, чтение святоотеческих книг. --- Неблагодарность У И.С. Тургенева есть стихотворение в прозе о том, как однажды во время пира две прекрасные дамы были представлены друг другу: благодетельность и благодарность. Они очень удивились, что никогда не встречались раньше! Благодарность – свойство благородной натуры. Мы очень многим обязаны друг другу – и всем обязаны Богу, поэтому вся наша жизнь должна быть сплошным благодарением. Дал мне – спасибо, принял от меня – также спасибо тебе! «Всяк дар совершен свыше есть». Но беда в том, что слишком многие и слишком рано соблазняются фикцией «прав человека». Права каждого работают, только если все исполняют свои обязанности. А когда обязанности выполняются кое-как или совсем не выполняются, жажда своих прав не утолена, – вот тогда и возникают болезненные вопросы о неблагодарности других людей. Обида на неблагодарность – это жажда благодарности. Возникают подсчёты своих затрат и ожидаемой отдачи от ближнего, завышается цена своей помощи: «Я столько в него вложил!..». Нравственная картина искажается: неблагодарность возмущает нас не сама по себе, как грех пред Богом, а как невозвращённый нам долг, да ещё с процентами! Выходит, мы творили добро не бескорыстно, по любви, а как наёмники – за плату. И – увы! – «наши добрые дела часто бывают хуже злых, потому что мы ими гордимся и этим оскверняем. Случается, что мы совершаем нечто хорошее, но всегда забываем, что это не наш дар Богу, а, наоборот, Бог по любви своей дарует нам благодатную силу, чтобы мы могли хоть иногда сделать что-нибудь доброе. Было бы естественно за это от души возблагодарить Господа. Но, ослепленные гордыней, мы приписываем всё хорошее себе, своей мнимой доброте, своей фиктивной праведности. Сами дела остаются добрыми (кто-то, положим, ухаживает за больными или благотворит Церкви, кто-то много трудится, много молитвословит), но для вечности они обесцениваются нашим самодовольством» . --- Нарушение обязательств, отказ в просьбе
Отказ в просьбе также неприятен и больно задевает нас. Не вдаваясь в тонкости (корректна ли наша просьба, уместна ли она, способен ли человек её выполнить и т.п.), мы и в просьбе «гнём свою линию». Раскроем же труды святых отцов – и многократно убедимся, что осуждение – грех, а виновник достоин прежде всего – прощения. Как же так? Ведь он обещал – и не сделал, а у нас, например, сорвалась заготовка капусты, поездка за детьми! А если это ещё и родственник – тогда только держись: припоминается всё – и родственные обязанности, и старые грехи… И часто из-за мелочей родные становятся врагами. Прежде всего – из-за неумения и нежелания прощать, неспособности обратить критику на самого себя: а сам-то я каков? Да и в чём трагедия? Капусту можно заготовить и неделей позже, а за детьми съездить другим транспортом, на такси, в конце концов. В мире ничего случайного нет: если так сложились обстоятельства, значит, так надо, и наши переживания Господь всегда претворит в положительный духовный опыт, если мы прибегнем к Его помощи. А если только злиться, подсчитывать промахи ближних и порывать с ними отношения – очень скоро останешься в «гордом» одиночестве, наедине со своим «прекрасным» характером. Надо ли говорить, сколь страшно одиночество без Бога – а оно непременно без Бога, если не умеешь прощать! --- Непонимание, нечуткость
В Деяниях апостолов описывается, как однажды их били, запретив говорить об Иисусе – «они же пошли из синедриона, радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие» (Деян.5:41). Ради Господа можно всё претерпеть. Не прощать чью-то нечуткость – это значит в перспективе готовить себе левое место на Страшном Суде: «Истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне» (Мф.25:45). Обида на чью-то нечуткость – очень чувствительный и достоверный показатель собственной нечуткости, чёрствости. Давно замечено, что именно эгоистичные люди чаще всего упрекают других в неумении проявить чуткость. На эту тему существует масса примеров и в литературе. Взять хотя бы стихотворение в прозе И.С. Тургенева «Щи». Своей душевной глухотой барыня не поняла состояние простой крестьянки, однако поспешила обвинить её в нечуткости. --- Различие убеждений, мнений
Неприятие иного мнения тут же персонифицируется – в неприязнь к человеку, высказавшему его. Наше-то мнение кажется нам единственно верным, а «кто не с нами, тот против нас». Вот уже и обида, а там – и вражда. Крайне редко поднимаемся мы до вопроса: а надо ли, чтобы все, всегда, во всём с нами соглашались? И ответ на этот вопрос дан очень давно апостолом Павлом: «Надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные» (1Кор.11:19). Разномыслие допускалось у проповедников, и уж тем паче среди паствы. С другой стороны, когда с нами всегда соглашаются, нас развращают гордыней, верой в собственную нашу непогрешимость – обычная болезнь начальников. «Желание настаивать на своем мнении – это проявление гордости, а вовсе не признак сильного и твёрдого характера. … Отстаивать нужно не свое мнение, отстаивать нужно истину. А истина слишком редко совпадает с нашим мнением, особенно если мы на нём настаиваем» . ---
Вспомним, как необузданно, до морального садизма, упивался властью в своем провинциальном мирке Фома Фомич Опискин (Ф.М. Достоевский «Село Степанчиково и его обитатели»), как переживала, теряя лидерство, Марья Александровна Москалёва в «Дядюшкином сне». И какой дикой ненавистью загорались они против того, в ком угадывали угрозу своему первенству и авторитету! Все эти вещи: и старшинство, и лидерство, и авторитет – суть не что иное, как атрибуты власти, власти одного человека над другим или другими. Бесспорно, удерживать такое первенство необходимо некоторой моральной или психологической силой, поэтому лидеры, как правило, натуры волевые. Где не хватает таланта, они берут упорством, если нет особого интеллекта, в ход идет бойкий и едкий язык, колкая насмешка, ходовые речевые штампы, на которые и возражать-то не хочется. И пока человек идёт вверх, во всё влезая и проявляя хоть какую-то ответственность, ему охотно уступают. Но вот авторитет завоёван, и тут часто начинается подмена авторитета самовластием, диктатом. В жизни всё бывает обыденнее, пошлее, примитивнее. Отвергнутый авторитет глубоко страдает, обида его укореняется, перерастает в замкнутость, холодность, неприязнь, порой в ненависть, он отвергает всякие попытки примирения, естественно, нисколько не считая себя виноватым. Более того – он укрепляется в мыслях о человеческой «неблагодарности», «нечуткости», эгоизме, чёрствости, и т.п. Как видим, этот тяжкий сорт обид может совмещать в себе все вышеперечисленные. Вот где требуется воля и вера, чтобы всею силою сердца воззвать: «Господи, помоги одолеть мою демонскую гордыню!» – «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» (Мф. 20:26,27), – таков ответ Господа. ---
Этот вопрос часто бывает связан с непризнанием старшинства (опекуна или помогающего), но важен и самостоятелен сам факт отказа от помощи или пренебрежения помощью. Конечно, пренебрегать или отказываться, когда помощь нужна и предлагается своевременно и бескорыстно, – грешно. В этом усматривается и глупость, и гордыня. Но и обижаться на это тоже грешно: не хотят – не надо, отойди в сторону. Мало ли почему не хотят! Причин масса, а в чужом сердце разобраться трудно. На всё своё время. Перефразируя Екклезиаста, можно сказать: время помогать – и время прекращать помощь, время опекать – и время дать свободу. Процесс становится лавинообразным и необратимым по мере роста навязчивости: чем назойливее помощь, тем интенсивнее отказ – и тем больнее обида. Но не скрывается ли за обидой на отказ от помощи тонкая рвущаяся надежда привязать к себе человека этой самой помощью и жить в вечной его признательности и зависимости, теша свое самолюбие? Неслучайно же, получив отказ в помощи, часто восклицаем: «Ишь, какие мы гордые!» – и это буквальная правда, потому что именно мы этой помощью часто питаем свою собственную гордость. Нет, «пусть левая твоя рука не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Мф.6:3,4).
Обида на обижаемого
Например, мать грубо выговорила сыну за малую провинность, он обиделся и замкнулся, а она, усматривая в этом неповиновение и враждебность, распалилась в гневе и обиде ещё больше: «Ишь! Обиделся! На кого обижаешься? На мать обижаешься?!». Это и обида на обиженного, и пример взаимной обиды. Довольно распространена и другая, более тонкая, ситуация: обидчик ждёт от своей жертвы обычного ответного раздражения, злобы, и готов вести войну далее – и вдруг в ответ ни слова, смирение и доброта! В одном ироническом стихотворении А.К. Толстого по этому поводу есть очень верное замечание: «Добра за зло испорченное сердце – ах! не простит». Слова Дмитрия Карамазова также могут быть в какой-то мере пояснением: «Она мне простить не может, что я её благородством превзошёл». Очень показателен в этом отношении рассказ А. Платонова «Юшка», герой которого своей кротостью вызывал злобу у обывателей. Обида на обижаемого – признак сильной, развитой гордости и одновременно – указание на то, что сама гордость – явление сложное, подчас очень изощрённое. Если, например, в обиде на нечуткость видна «гордость-превозношение», то поводом обиды на обижаемого может быть своеобразная «гордость-зависть», пожалуй, наиболее страшная и саморазрушительная для личности. Можно с большой долей вероятности предположить: в таких случаях чувство зависти обижающего происходит от интуитивного или явного осознания того, что обижаемый не такой как он, что обижаемый морально выше него. Казалось бы, надо радоваться, что Господь посылает обидчику такого человека – но нет, гордость не позволяет! В упоминавшемся уже рассказе А. Платонова «Юшка» подобная ситуация развивалась таким образом: «У взрослых людей бывало злое горе или обида; или они были пьяными, тогда сердце их наполнялось лютой яростью. Увидев Юшку, шедшего в кузницу или по двору на ночлег, взрослый человек говорил ему: «Да что ты такой блажной, непохожий ходишь тут? Чего ты думаешь такое особенное?» И после разговора, во время которого Юшка молчал, взрослый человек убеждался, что Юшка во всем виноват, и тут же бил его» .
Пути к преодолению обиды
И поскольку требования всё растут, а реализация их не наступает – возникает патологический фон обиды эгоистической натуры на всё и вся. «В ход идут известные принципы: «весь мир во зле лежит», «человек человеку – волк», «каждый умирает в одиночку» и другие подобные самооправдания. Так и хочется сказать по-простому: ну и не лежи во зле! не будь волком! не умирай в одиночку! Не послушает. Привык. Закоснел. Более того – удобно. Когда такой «обиженный» заводится в семье или коллективе, то все окружающие как-то смущаются, тушуются, чувствуют перед ним некую «вину» и неловкость, заискивают порой, в чём-то стесняют себя, уважая его «ранимость». А он-то и рад втайне, получая моральное преимущество, принимая все это как должное и укрепляясь в своей «обиженности» . По многочисленным наблюдениям, «ранимость» – это не что иное, как хорошо развитая обидчивость, не более того. Задумаемся: святые были «ранимыми»? Вопрос абсурдный. Прежде всего, они не были обидчивыми, они вообще не знали, что такое обида, они умели прощать – и вопрос «ранимости» даже не возникал: «Не смутихся и не возглаголах!». Можно сказать: в той или иной степени ранимы все, а вот быть необидчивыми умеют немногие.
Св. Амвросий Медиоланский сказал: «Когда нам делают добро, признательность требует помнить его; а когда делают зло, любовь побуждает забывать его». Следовательно, если чужой грех не забывается, надо задать себе вопрос: а есть ли у меня любовь? (Тут вспоминается привычка Дениса упрекать меня в том, что "я от него трусливо сбежала", "я ему испортила репутацию в школе" и т.п., в состоянии его непризнании собственной вины в чем-либо. Выходит, что это тайное злопамятство, редко случайно вырывающееся наружу, съедает человека изнутри и не позволяет ему перестать быть лицемером, а наоборот стать добрым и начать любить". Или как бабушка всю жизнь хранит мое детское письмо с признанием и жалобой, написанное в пять лет, о том, что она "тю-тю" для сестры, которой я так доверяла. И вот уж старый человек, а хранит в памяти только плохое, живя вечной ко всему ненавистью - спаси, Господи, меня от этого бремени, помоги перестать обижаться! - М.С.) У Ф.М. Достоевского в «Дневнике писателя» есть даже такая потрясающая, парадоксальная мысль: наказать прощением. Только большая христианская душа, водимая Богом, способна на это.
Ведь «Он ко всем вопиет: «Призови Мя в день скорби твоея, и изму тя» (Пс. 49:15). Бог обращается к каждому из нас, чтобы мы, когда скорбно, когда тяжело на душе, обращались к Нему, и Он нам поможет. И это реальный опыт всех подвижников благочестия, всех святых» . С духовной точки зрения обиды и оскорбления нам полезны. И не стоит каждый раз искать виновников наших неприятностей – «виновники, естественно, мы сами, наш грех, который побуждает Бога устраивать наши обстоятельства, направлять действия людей или бесов таким образом, чтобы они нас смиряли» . И Феофан Новоезерский по этому поводу говорил: «Меня обидел какой-то человек, и я должен осознать свою вину перед ним, потому что из-за моей греховности Бог попустил ему оскорбить меня, возможно и несправедливо, но к моей пользе» .
«Будем кроткими к нашим врагам. Не будем ни говорить, ни делать худого врагам, но будем даже благодетельствовать им по силам; через это мы сделаем больше добра себе, нежели им», – говорит Иоанн Златоуст, а в другой своей беседе продолжает, – «ибо оскорбивший тебя не причинит тебе зла столько, сколько ты сам себе причинишь, питая в себе гнев и подвергаясь за то осуждению от Бога» . - Почаще вспоминать свои собственные подлости и низости. Константин (Островский)предостерегает: «Чаще всего мы и прощение просим формально, лишь бы отделаться, и прощаем только на словах, а не в сердце. А иногда доходит до того, что мы имя Божье используем как ругательство. «Спаси, Господи» в наших устах иногда звучит проклятием» . О. Александр Ельчанинов дает такие советы: «Самое радикальное средство от гордости – быть в послушании (родителям, друзьям, отцу духовному). Принуждать себя выслушивать и быть внимательным к чужому мнению. Не торопиться верить в истинность открытых тобою мыслей. Неумеющим видеть свои грехи рекомендуется обращать внимание – какие грехи видят в них близкие люди, в чём упрекают. Почти всегда это будет верное указание на наши действительные недостатки». Для получения дара смирения необходимо прежде всего терпеливое несение укоризны и обличений, и что ещё лучше – перенесение досаждений, поношений, насмешек и брани. Тех людей, кто так относится к нам, будем считать нашими благодетелями» . Архиепископ Варлаам (Ряшенцев): «Терпи обиды, неприятности, несправедливости, не дерзай по гордости винить в них твоего ближнего. Вина лежит в тебе, а не в нём: Господь желает очистить твои грехи, вот и посылает тебе как бы незаслуженную обиду и скорбь, но она заслужена тобою, твоими разными грехами, другими, прежними. И прими скорбь с радостью, как лекарство очистительное от Самого Господа, а обидчика считай небесным другом, целителем твоей души» . Преподобный Марк Подвижник говорил: «Когда придёт искушение, не ищи, как и от кого оно пришло, а ищи того, чтобы перенести его с благодарением» . Как перенести? «Если нас кто-то оскорбил и мы при этом не предаёмся злым помышлениям, а начинаем молиться и за себя, и за обидчика, то Бог нам дарует мир сердечный» . Как видим, мысль эта многократно повторяется у многих подвижников, подтверждена она и многовековой духовной практикой. Поэтому даже наивно и нелепо стараться справиться с обидами своими собственными силами, ведь и обиды посылаются Богом, и силы даются Им же – как же можно пытаться преодолеть обиды без Божьей помощи? «Не обращайте внимания на то, кто обидел вас и за что обидел, а только помните, что никто не осмелился бы нанести вам оскорбление, если бы не Господь хотел допустить это, и поэтому благодарите лучше Господа, что постигающими вас скорбями Он ясно показывает, что вы Ему не чужие, и ведёт вас в Царство Небесное» . Помощь Божия – дело великое. Но все же первый импульс правильного сердечного преодоления обиды, первое покаянное побуждение – наш нравственный долг, и здесь требуются только наши личные силы: «для того, чтобы сознаться, что раз я на кого-то обижен, на кого-то зол, значит я нахожусь в греховном состоянии, а другим людям Бог судья, – для этого ничего, кроме доброй воли, не нужно» . Представляет интерес и вопрос о том, когда человек не обижается на обиды. Авва Дорофей находит следующие причины этого: во-первых, когда человек находится в добром расположении духа и поэтому снисходит к брату своему и не смущается его словами; во-вторых, когда имеет пристрастие к кому-нибудь и потому без огорчения переносит всё, от него наносимое; в-третьих, если презирает желающего оскорбить его и потому не обращает внимания на его обиды, не считает его за человека и потому не вменяет ни во что всё, что тот говорит или делает – а это явная погибель . Ясно, что и первые два пути отнюдь не подвижнические, потому что и доброе расположение духа может пройти, и вместо приятного нам человека может появиться далеко не симпатичный. Авва Дорофей называет основную причину безблагодатности этих причин отсутствия обиды: в них нет самоукорения – мы не укоряем самих себя. Он же называет и другие пути преодоления обид: «Иной радуется, когда его оскорбляют, но потому, что имеет в виду награду. Сей принадлежит к искореняющим страсть, но неразумно. Другой радуется, получая оскорбление, и думает, что он должен был претерпеть оскорбление, потому что сам он подал повод к тому: сей разумно искореняет страсть. … Другой не только радуется, когда его оскорбляют, и почитает виновным самого себя, но и сожалеет о смущении оскорбившего его. Бог да введёт нас в таковое устроение» . --- Выводы
1. молитвенно обратиться к Богу за помощью; Можно перечислить и неоспоримые нравственные выгоды и победы в результате смиренного отношения к обидчикам : а) быстрее уходят из сердца обида, раздражение, стресс, злость, которые отравляют жизнь себе и близким; Что касается домашней атмосферы, можно порекомендовать следующее. Прежде всего, желательно не доводить ситуацию до возникновения обиды. И конечно, бороться с обидами в себе самом. Также важно стараться разбирать вместе с детьми причины конфликтов. Ребенок может и должен терпеть скорби – это путь всех людей, но итогом детских переживаний должен быть духовный опыт, а не разъедающие сердце обиды. «Необходимо обращать внимание детей на внутренний мир, приучать их вникать в душевное состояние других людей, ставить себя на место обиженного, чувствовать то, что он должен чувствовать» . И самое главное – не поощрять самолюбия, тщеславия, гордости, самолюбования. Больше заботиться о других, чем о своем «Я». И глагол «обидел» произносить о себе, покаянно, и никогда не пользоваться его возвратной формой «обиделся». Очень важной формой борьбы с обидчивостью является почти полностью утраченная сейчас атмосфера домашних бесед, семейного устного чтения, когда нравственные вопросы и коллизии прочитанного переплетаются с жизнью, обсуждаются и разбираются сообща. (Мы с Ярославом практикуем такие беседы, особенно после воцерковления и отказа от телевизора мы открыто рассказываем друг другу о наших чувствах и опыте, каемся, делимся советами и вообще теперь совместно движемся к Богу, то есть к совершенству - М.С.) Не менее важна в семейном укладе привычка просить друг у друга прощение и даже такая, казалось бы, мелочь, как пожелание друг другу доброго утра и спокойной ночи. ---
Главный вывод можно сформулировать таким образом: обида – ропот на Господа, поругание образа Божия в человеке: и в самом себе, и в обидчике. Это страшная нравственная тяжесть, суровое искушение – поэтому долг христианина – не доводить отношения до обид, прежде всего не обижать человека, а свою личную обидчивость вырывать с корнем. Для этого необходимо ориентироваться в основных причинах обид, выявлять механизм действия каждой причины в себе самом и широко использовать святоотеческую духовную практику по преодолению обид, их последствий и самой обидчивости. Список использованной литературы 1. Священник Сергий Николаев. Если тебя обидели. – М. Даниловский благовестник, 1998. © Copyright: Мэтойкос Софос, 2025.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
