Прислушиваюсь к себе...
8 мая.
Чувство, поднимающееся откуда-то из глубины почти незнакомо мне.
Это негодование и… гнев.
Женщина. Мельком виделись и слышались несколько раз на литературных студиях, давно, когда я ещё наивно полагала, что стихосложение – дело публичное.
Верующая женщина. Нет, скорее, религиозная. Для меня эти различия существенны.
Всегда меня что-то настораживало в её взгляде, в её поведении…
О стихах судить не берусь – я не критик.
Скажу только, что для меня стихи – суть того, кто их пишет. Но это моё, субъективное видение. Может, потому что сама не играю в стихосложение, а живу.
Она говорит о покойном: «Как.. как он там оказался, на Куликовом?»
«Был там…» – отвечают ей.
«Зачем?»
Волна моего гнева выплескивается наружу:
«Ну какая вам разница, как он там оказался и зачем. Главное, что вас там не было. Такие как вы всегда в нужном месте и в нужное время оказываются…»
Давняя приятельница моей знакомой… Интеллигентная, начитанная, приятная во всех отношениях дама элегантного возраста.
– У меня племянник был там. А я всё смотрела в Интернете… У нас же убеждения, мы не просто так.
– Какие убеждения? – чувствую, что меня начинает трясти…
– Мы патриоты.
– Представьте себе, я – тоже. Так какие убеждения?
– Я вас понимаю. Но то, что случилось…
– А Вы уже были там, на Куликовом?
В жизни я обычно вежлива – издержки воспитания. А теперь просто перебиваю её, не дав закончить фразу. Она удивлена – не ожидала такой грубости от меня.
– Нет. У меня ноги больные – далеко идти. Да и зачем?
– А Вы племянника попросите – пусть отвезёт. Сначала туда, потом на Преображенскую угол Дерибасовской. Потом на Греческую. А потом просто посмотрите друг другу в глаза, если сможете, конечно.
И уже хорошо знакомая волна гнева захлёстывает меня.
Девочка – ангелица, Сильфида во плоти. Вегетарианочка – родная душа. Изучает восточную философию и йогу. Живёт рядом – в двух шагах от меня. Варит мыло для друзей и знакомых.
Присылает новые эскизы упаковки и звонит: «Это я в Интернете нашла. Скажи, прелесть какая… »
Рассматриваю «прелестькакую ». На жёлто—синем фоне птички, рыбки, горошинки…
– Красненького маловато, – отвечаю, пытаясь подавить очередную волну гнева.
– В смысле???
– В самом прямом.
Бросаю трубку. Она перезванивает и плачет.
– Я же не то имела в виду. Прости, прости меня, пожалуйста.
– Это ты меня прости. Я очень люблю эти цвета. И тебя люблю.
Господи, помоги.
Удержи от гнева, от ненависти,от злобы.
Как со всем этим жить дальше…
Идём в город.
Так говорят у нас в Одессе. Живём мы в городе, но когда выходим гулять или по делу, значит – идём в город.
Это значит – на Соборку, на Дерибасовскую, на Приморский, на Пушкинскую...
Людей немного. Рестораны открыли летние площадки, но они пусты.
Не сезон ещё… Или?
Или.
Саксофонист на Дерибасовской играет вечную «Райскую мелодию» Фаусто Папетти и уходить не хочется.
Хочется просто закрыть глаза и взлететь невесомой ноткой в поднебесье, и ни о чём другом больше не думать и не помнить.
Гнев мой становится кротким, почти ручным, и засыпает, убаюканный волшебной мелодией.
Надолго ли?
8 мая,2014. Одесса.
Продолжение дневника
http://www.stihi.ru/diary/charga/2014-05-11
Другие статьи в литературном дневнике:
