…Год одна тысяча девятьсот двадцать первый от Рождества
Христова…
Давно ушла прислуга…
На рынок перекочевали одно за одним – театральные платья,
драгоценности, коллекция шалей Любови Дмитриевны..
Потом дошла очередь и до книг…
Уплотняют – и пришлось переезжать на квартиру к матери – не
помогло даже письмо от Горького…
Женщина, утончённая, изысканная, мистическая… роковая… не
простившая ему «Двенадцать»…напишет в одной из своих тетрадей язвительно и
резко: «…сколько подселили, интересно. Хорошо бы, не одного-двух, а всех
двенадцать..»
Ей он посвятил когда-то:
Рожденные в года
глухие
Пути не помнят своего.
Мы — дети страшных лет России —
Забыть не в силах ничего.
Испепеляющие годы!
Безумья ль в вас, надежды ль весть?
От дней войны, от дней свободы —
Кровавый отсвет в лицах есть.
Есть немота — то гул набата
Заставил заградить уста.
В сердцах, восторженных когда-то,
Есть роковая пустота.
И пусть над нашим смертным ложем
Взовьется с криком воронье, —
Те, кто достойней, боже, боже,
Да узрят царствие твое!
Февраль...
Вечер, посвящённый памяти Пушкина.
В зале, среди слушателей Анна Ахматова, Николай Гумилёв – во
фраке…
Какая-то дама с глубоким, совершенно невероятным декольте –
здесь, в зале..
В нетопленом зале, где от дыхания собравшихся воздух парит…
На эстраде – Поэт – в
чёрном…
«На свете счастья нет, но есть покой и воля!» - он бросает в лицо пушкинские строки чиновнику, бюрократу в
первом ряду, из тех, кто по определению А.Белого «…ничего не пишут – только
подписывают..»
И продолжает: «..покой и волю тоже отнимают! Не внешний
покой, а творческий.
Не ребяческую волю, а творческую волю – тайную.
И поэт умирает, потому что дышать ему уже нечем – жизнь для
него потеряла смысл…»
К началу весны 1921-го, после пережитой зимы с ее
«ежесекундным безденежьем, бесхлебьем, бездровьем» он чувствовал себя неважно,
страдал от цинги и астмы. Но работал по-прежнему.
Поездку в Москву в начале мая отменять не стал.
Вот что
вспоминает Корней Чуковский, сопровождавший поэта в дороге: «Передо мной сидел
какой-то другой человек, совсем другой, даже отдаленно не похожий на него.
Жесткий, обглоданный, с пустыми глазами, как будто паутиной покрытый. Даже
волосы, даже уши стали другими».
На вечере в
Политехническом институте случился скандал, кто-то крикнул, что его стихи
мертвы, началась свалка, поэта вывели, заслоняя собой, друзья и поклонники.
В Петрограде его встречала жена: «Он не улыбнулся ни разу -
ни мне, ни всему; этого не могло быть прежде».
Он беспрерывно курил – самые крепкие папиросы фабрики
«Лаферм». В дни, когда ему было полегче, разбирал архивы, уничтожал часть своих
блокнотов, записей.
Вспоминает литератор Евгения Книпович: «К началу августа он
уже почти все время был в забытьи, ночью бредил и кричал страшным криком,
которого во всю жизнь не забуду. Ему впрыскивали морфий, но это мало
помогало...»
Он непрерывно бредил... об одном и том же: все ли экземпляры
«Двенадцати» уничтожены? «Люба, поищи хорошенько, и сожги, все сожги».
Не простил. Сам себе не простил…
Похороны его 10
августа собрали невиданное множество людей. И гроб несли на руках, километров пять-шесть, до
Смоленского кладбища: все это было странно –
революция выкосила две трети дореволюционного населения.
На Литературные
мостки Волкова кладбища прах был перенесён в сентябре сорок четвёртого...
Официальная версия причины смерти поэта – цинга, голод и
истощение…
А неофициальная и,
стало быть, настоящая – стало нечем дышать…и жизнь потеряла смысл.
Первая книга
называлась возвышенно и многообещающе: «Стихи о Прекрасной Даме»…
«Безжеланная, тающая в светлых тонах поэзия, подобная
истончившемуся восковому лицу над парчой погребальной, горящая как восковая свеча, загадочная, как вещий узор серого воску в
чаше с водой…»
Так отозвался
Вячеслав Иванов о первой книге поэта, 130-летие со дня рождения
которого, отмечается в нынешнем году, поэта, которого Даниил Андреев назовёт
Вестником в «Розе Мира»…
Поэта, без которого немыслима сегодня русская поэзия
Серебряного Века.
Имя ему – Александр Блок.
P.S. Мы рады были видеть всех, кто остановился с
нами на несколько мгновений, чтобы услышать далёкий голос Поэта, чтобы
послушать стихи его памяти и прочесть его незабываемые и такие близкие к нам,
сегодняшним, строки.
Прозвучали стихотворения А Блока в авторском исполнении ( запись).
Марина Цветаева «Братья по вдохновению» - Александру Блоку –
в исполнении актрисы Одесской Государственной филармонии, лауреата
муниципальных премий им.К.Паустовского и И.Рядченко, мастера художественного
слова Елены Кукловой.
Из дневников Корнея Чуковского – о Блоке – Евгения Красноярова.
Стихотворения А.Блока из разных книг и разных лет: Людмила
Шарга, Семён Абрамович,
Сергей Главацкий, Жанна Жарова.
Творческая гостиная Diligans благодарит Леонида Яровенко и сотрудников литературного
кафе «Мастер и Маргарита», всех, кто пришёл на декабрьскую, последнюю в году
уходящем, встречу-остановку и не прощается с вами.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
