Добрынка. Страница семнадцать. Звонок:
- Привет, ты давал объявление в omen?
- Давал.
- Ты красивый?
- Читал между сток?
- Да нет.
- Симпатичный?
- Не знаю.
- Ты скромен.
- Возможно.
- Тебе нужен друг?
- Да.
- Я Саша.
- Я тоже.
- Приятно.
- Взаимно.
- Ты думаешь всё не всерьез? Ерунда?
- Не знаю. Но как-то нелепо, наивно.
- Работаешь?
- Нет.
- В институте?
- Студент.
- В каком?
- Это важно?
- Не знаю.
- Я тоже.
- Ты хочешь увидеться? … Да? … Нет? Ну что ты молчишь? Ну, ты хочешь?
- А можно?
…
Вокзал Павелецкий. Вторая глава.
И снова звонок: неузнанки, приветы.
- Давай полшестого?
- Навряд ли.
- Тогда… давай через два, у ворот Моссовета.
- Давай.
- Ты придешь?
- Не клянусь.
- А без «не»?
- Послушай, тебе я не должен?
- Не должен.
- Какие вопросы?
И вздох в тишине.
- Придешь?
- Обещаю. Мне скучно.
- Мне тоже.
Увиделись. Странно. По пиву. Молчок.
- Впервые?
- Отнюдь.
- Уже было?
- Попытка?
- А сколько тебе?
- 25.
- Старичок!
Искра по зрачкам, и впервые… улыбка.
…
Таганская. Тридцать вторая. Сюжет.
Предутренний кофе и сон колоколен.
- Понравилось?
- «да» будет больше чем «нет».
- Ты этого ждал?
- Не скажу, что доволен.
- А мне даже очень.
- Серьёзно?
- Ну да.
- С чего?
- У тебя обалденное тело.
- Возможно.
- Какие «возможно», балда?
- А ты всё с красивыми? Не надоело?
- А разве от этого можно устать?
- А разве нельзя?
- Ну и как, посоветуй?
И жажда продолжит устало кусать
Зубами одну на двоих сигарету.
…
И снова вокзальное. Третья глава.
На курской странице неделя молчаний.
Звонок.
- Ты обижен?
- За что? За слова?
- А если?
- Да брось.
- Не скучаешь?
- Скучаю.
- Когда?
- Никогда.
- Я не верю.
- Не верь.
- Увидимся?
- Нет.
- Я хочу тебя.
Тихо… занервничала из квартиры дверь,
Боясь загораживать вход. Или выход?
- Звони. Передумаешь, сразу звони.
- Мне нужно подумать.
- Ок. Но не долго.
- Пришли фотографию.
- Не до возни.
- Пришли.
- Ты порвешь.
- Я поставлю на полку.
…
Вокзальная площадь. На сорок седьмой
Чужие квартиры, балконы и кухни.
- Надолго решил оставаться со мной?
- Надолго.
- А если все рухнет?
- Не рухнет.
- Ты раньше любил?
- Никогда.
- Почему?
- Вопрос риторический.
- Все же?
- Ты знаешь… Да я и сейчас не люблю.
- Не пойму.
- Плыву по течению.
- Зря. Недотянешь.
Синица черкнет голубой каравай
Не ночью, не утром – едва ли заметно.
- А, может, ко мне переедешь?
- Давай.
- Купи молока.
- Сигарет?
- Непременно.
…
Четвертая. Краткая. Мира проспект
наносит разметку на будни и судьбы.
- Читаешь?
- Стараюсь.
- Учёба?
- Конспект.
- Давай-ка по кофе?
- О, да, не уснуть бы.
- Экзамены скоро?
- Неделя.
- И всё?
- Увы.
- Не завалишь?
- Я буду стараться.
- А препод?
- Скотина.
- А не повезёт?
- 100 баксов.
- Не жалко?
- Придется расстаться.
И вроде бы гладко, и вроде легко
Молчать, понимая, что вроде бы рядом.
- Прочел?
- Издеваешься?
- Что, не легло?
- Поедем в кино?
- Надоело?
- Порядком.
...
Туман. Ни страниц, ни абзацев, ни строк.
Над Новословобской размытое утро,
Которым опять застрелился игрок,
И снова был «мизер», и снова немудро
Трефовая дама осталась жива;
Разряды по пальцам и по барабану.
Звонок:
- Почему не пришел ночевать?
- Ты бросишь меня?
- Объяснишь, я не стану.
- Я думаю в меру понятно без слов.
- И все-таки?
- Что? Ты не любишь догадки?
А голуби помнят, как мимо несло:
И вроде не трудно, и вроде бы гладко...
...
Вокзал. Середина уже позади.
И по-белорусски ступает нарядный
Московский апрель.
- Ты куда? Не ходи.
- Нужны сигареты.
- Потерпим.
- Навряд ли.
- Тогда и от кашля возьми что-нибудь.
- Сироп?
- Не люблю, ты же знаешь.
- Я скоро.
А ветер ночами кричит: «Не забудь
Как выглядит снег, обезумевший город!»
Куда там! Москва забывает про всё,
И времени раньше спешит оголиться.
- Смотри, этот город расцвёл.
- Как расцвёл?
- В толпе проплывают счастливые лица.
...
Сто двадцать вторая. Открыт зоопарк,
От клетки до клетки гуляют неспешно
Приезжие, местные и детвора.
- А может на юг?
- Ты так хочешь?
- Конечно.
- Не дешево.
- Можно занять.
- Не вопрос.
- А как на работе?
- Оформлю больничный.
- Побрейся.
- Не хочется.
- Ты же зарос.
- Не страшно.
- Не страшно, но и неприлично.
Порою мы сами не в курсе ветров,
Которыми бьем от души парусину;
И как в океане, снуём по метро,
Себя зачехлив, но… себя, а не спину.
...
Не верится – сколько вокзалов! Тепло.
А здесь неуютно, прохладно, голимо.
Эх, сука ты, стрелочник-май, всем на зло
Пускать поезда только мимо да мимо.
И снова молчание. Он не пришел.
Звонок.
- Это ты?
- Это я.
- Ты откуда?
- Мне, кажется, я поступаю грешно.
- Ты раньше об этом не думал.
- Не думал.
- Один?
- Не один.
- Не придешь?
- Не приду.
- Я знаю его?
- Перестань.
Полминуты несутся навстречу в оконном ряду
Составы, перроны, винты, парашюты.
…
Весна. Оглавление. End. Завиток.
Угрюмое солнце старается сбиться
Со счета и втиснусь себя в уголок,
В октябрьской ржи покатать поясницу.
Звонок.
- Я люблю тебя.
И тишина.
Звонок.
- Я люблю тебя.
Вечные сумер- ки проводом вьются, худеет мошна.
Звонок.
- Я люблю тебя.
- Кто это?
Зуммер.
…
Уже не весна. Но еще сизарей
На площади кормят остатками хлеба.
Открытка. Два слова. Хотя не елей,
Но в сердце пахнуло кусочками неба.
Звонок.
- Ты один?
- Я один?
- Ну и что?
- Не знаю.
- Я тоже.
- Жалеешь?
- Жалею.
- Ты зол?
- Я обманут.
- И кем же?
- Мечтой.
- Приедешь?
- Приеду.
И двери живее спешили открыться, склониться пред тем
Кому удалось дозвониться до рая.
Добрынка. Страница семнадцать. Рефрен.
Страница семнадцать. Но книга вторая.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
