Современный мир восторгается книгами Эрики Джеймс "50 оттенков серого", Джоджо Мойеса «До встречи с тобой», Сьюзен Коллинз "Голодные игры" и прочих иностранных авторов. Мировые нашумевшие истории, переведенные на сотни языков, занимают топовые места в самых топовых списках. Однако многие ли из читавших задумываются над тем, что в зарубежной книге единственное чем можно по существу восторгаться - сюжет. Все прочее: сравнения и метафоры, блестящая игра слов, рифмы и ритм - заслуга переводчика. Именно он решает, под каким соусом подать вам ту или иную фразу, именно он - виртуоз двух языков, обворачивающий сюжет в безупречную бахрому идеального перевода.
Мы восторгаемся особенно вкусными фразочками, выписываем цитаты. Не будь переводчика - для многих глубокие мысли автора остались бы всего лишь набором иностранных слов.
Кто-то может оспорить: при подобающем знании английского читатель может ознакомиться с оригиналом. Неоспоримо, может. Однако любой, выучивший иностранный язык может заплутать в лабиринте устойчивых фраз и выражений. Не являясь носителем языка, достаточно сложно получить то эстетическое удовольствие от книги, которое предоставит вам редактор-переводчик.
Особенной популярностью в особенных кругах пользуется Эдгар Аллан По и его творение "Ворон". Много ли кто знает, что это стихотворение - рекордсмен по переводам, переплюнувший даже знаменитый монолог Гамлета "Быть или не быть?", который переводился всего (!) 16 раз. Вариантов "Ворона" сейчас насчитывается более двух десятков. Он "рождался" заново под пером различных поэтов и переводчиков, таких как Бальмонт, Мережковский, Брюсов, Андреевский, Пальмин.
Ворон Эдгара в нашем русском языке "каркал", "гаркал", "вскрикивал" человеческим голосом, "отвечал", "молвил". А самую знаменитую фразу переводили и вовсе разнообразно в однообразности: "Никогда!", "Никогда тому не быть!", "Возврата нет!", "Больше никогда!", что привело к исчезновению той фонетической нагрузки, с помощью которой Эдгару По удалось найти золотую середину между человеческой речью и свойственному любому ворону карканию.
В переводе Льва Уманеца 1908 года ворон и вовсе стал нем: потерял свою единственную фразу и только каркал.
Только в 1907 году переводчик Жаботинский нашёл выход: он отказался от поисков русского аналога и оставил английский оригинал – "Невермор!". Именно этот вариант больше знаком современному читателю, хотя некоторые последующие переводчики использовали этот же прием.
Еще одним замечательным примером качественного перевода может выступить название книги "Над пропастью во ржи". Первоначальным вариантом выступал "Ловец во ржи" и "Ловец на хлебном поле", но только Рита Райт-Ковалёва нашла действительно подходящий аналог названия, создав "классический" перевод этой книги: "смягчила" грубости, "облагородила", сгладила подростковый слэнг сэлинджеровского оригинала.
Таких блистательных переводчиков можно пересчитать по пальцам, ведь именно они делали книги и произведения для нашего российского читателя, их труд был подобен ювелирной огранке: миллиметром ошибешься и камень порчен. Сейчас же, открывая переведенную книгу, можно наткнуться и на вопиющее "ихний", а некоторые фразы будто были забиты в Google Translate и переведены пословно. Так о каком эстетическом наслаждением книгой можно говорить? Хотя... этот пост вряд ли обратит на себя внимание, так что наслаждайтесь тем, что сможете выжать из книги. Точнее из ее переведенных остатков.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
