Дежавю."– Пока Эйжел собирала бомбу, я пытался отвлечь ее разговором, – сказал я. – Ну… надеялся, что Старик сможет назвать мой адрес, Ведьма или Хмель кинутся ко мне… не знаю, на что я надеялся. И я просил объяснить, за что они уничтожают технологии в иных мирах. Эйжел в какой-то момент согласилась. Но она не стала отвлекаться на разговор, а дала мне книжку… брошюрку… Вот эту. Я достал из кармана ветровки брошюру и продемонстрировал ее. – Эйжел сказала, что, когда я прочитаю это, – я перейду на сторону Очага. Что я пойму правоту их действий. И буду сам, с радостью и добровольно, уничтожать собственный мир. Что любой умный человек так поступит, что именно таким образом они вербуют себе агентов в других мирах… Я не знаю, что там написано, я прочитал только первый абзац, так… преамбула, ничего особенного. Обещания рассказать правду. Я не думаю, что тут скрыто какое-то колдовство, психотехника, зомбирование… Скорее всего – тут и впрямь правда. – Правда Очага, – сказала Ведьма с отвращением, будто сплюнула. – Да, конечно. Но – правда. И теперь я хочу, чтобы мы решили – что с этим делать. Мы все имеем на это право. Если кто-то хочет прочесть – берите. Если кто-то считает, что это нужно отправить в Штаб Корпуса, передать властям Клондала – пожалуйста, берите и отдавайте. Тут должно быть единогласное решение, я считаю. – Что тут считать-то? – спросил Старик. – Жги, Иван. Он закашлялся и приложил к губам платок. – Я знаю много разной правды, – задумчиво сказала Ведьма. – Есть правда в том, что люди – жадные и жестокие животные. Есть правда в том, что люди способны на благородство и самопожертвование. Есть правда левая, есть правда правая, есть правда с винтом и с подвывертом. Есть правда в том, что целый мир лежит в руинах. Жги! – Я вообще дурак малолетний и оболтус ленивый, – хмуро сказал Дед, глянув на Ведьму. – Так что мне эта правда не повредит. Но я читать не люблю. В огонь! – К-книги ж-жечь нех-хорошо, – заметил Хмель. – Но это не к-книга. Пусть г-горит. – А я бы многие книги сожгла, – негромко заметила Калька. – И для этой не хочу исключений. Дивный гавкнул. – Единогласно, – сказал я. – Думаю, Ашот бы тоже согласился… Я подошел к костру и бросил в него брошюру. Пламя начало переворачивать страницы, Калька наклонила голову, спросила: – А что такое «топологическое пространство»? Ведьма молча взяла ее за ухо и отвернула голову в сторону от огня. Параллель с Хмелем и Дивным была такой очевидной, что я невольно улыбнулся. Несколько секунд казалось, что выпущенная в Очаге брошюра в огне не горит. Пламя прыгало по страницам, а те все оставались чистыми, белыми, запятнанными лишь типографской краской. Но потом огонь победил. Брошюра вспыхнула вся, разом, и обратилась в клочья черного пепла, вырвавшиеся из костра и улетевшие по ветру. – Вот и все, – сказал я. – Может быть, мы сделали ошибку, но это была наша ошибка. – Не жалей, – спокойно сказала Ведьма. – Правды бывают разные, как я уже говорила. Если Эйжел сказала, что это – правда для умных, то значит для большей части людей она правдой не будет. Иначе они раскидали бы свою брошюру по всем мирам – и люди сами прекратили бы пользоваться техникой. Это не правда, это лишь ее часть. А часть правды всегда бывает только ложью. Все-таки хорошо, когда в твоей команде есть кто-то достаточно старый, чтобы быть мудрым © Copyright: Адекабрист, 2014.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
