Две рецензии на Д-р Джекил и М-р Хайд
Журнал «Новые оптимисты».
Девиз журнала «В глазах у юноши тоска, нам это чувство непонятно»
Внутренняя рецензия
Представленный в редакцию текст стихотворения под названием «Д-р Джекил и мистер Хайд» содержит целый ряд несвойственных позитивному взгляду на мир особенностей, которые не позволяют, к сожалению, рекомендовать его к печати в нашем литературном журнале «Новые оптимисты».
Уже первая строчка стихотворения, («Пока дела могли идти своим благополучным следом»), даже первые слова «Пока дела могли идти..» — ввергают читателя в состояние трвожного ожидания надвигающегося апокалипсиса. Следующие 2 строчки усиливают созданное впечатление, вводя в стихотворную материю образы доктора Джекила и мистера Хайда. И хотя в данных строках нам еще ничего неизвестно о возможности трагической развязки, тем не менее, всякому мало-мальски образованному человеку становится понятно, что надежда на благоприятный исход будет таять по мере продвижения к финалу. На подсознательном уровне мы уже понимаем, что если автор считает себя доктором Джекилом, и здесь же, в этом же четверостишии упоминает м-ра Хайда (хотя и с оговоркой о том, что «про Хайда .. совсем не ведал»!), то такое, казалось бы, простое перечисление известных персоналий в одном ряду не может не свидетельствовать о планомерном сгущении и без того мрачной атмосферы данного стихотворения.
Во втором четверостишьи бросается в глаза энергичная и тревожная лексика. «Вдруг, упало, страшным, явил, взойдя...» Читатель может не понять отсылки к Блоку в первой строке(хотя эпиграф даёт такую возможность!), но общее настроение легко улавливается, оно продолжает усиливаться и здесь, и именно за счет использования лексических единиц, сильно и явно окрашенных теми же безнадежными красками. Далее, в следующих восьми строчках - кульминация и описание наиболее возможного варианта развязки созданной ситуации. Перед нами - душа автора, которая предстаёт как поле яростной битвы между двумя субстанциями, и даже шутливое «Ай-лю-лю!», сказанное от имени доктора Джекила, не может обмануть нас и поселить хотя бы робкую надежду на счастливый финал. Заключительные строки — наиболее горькое и пронзительное признание своего состояния «бинарного переплёта» и фактической капитуляции перед мистером Хайдом.
Всё вышеперечисленное даёт основание полагать, что данное произведение не вписывается в концепцию журнала, содержание и смысл стихотворения никоим образом не может служить примером для воспитания нового поколения жизнерадостных оптимистов, а также может пролить известную долю воды на мельницу наших врагов, что в нынешних условиях не только недопустимо, но может быть даже и преступно.
При устранении указанных недостатков представленного текста, а также изменении концовки решение может быть пересмотрено.
Редколлегия сборника «Подводные течения»
Внутренняя рецензия на стихотворение «Д-р Джекил и М-р Хайд»
Стихотворение рассчитано на вдумчивого и образованного читателя. Основной мотив произведения – любовная трагедия. Вдумчивый и образованный читатель легко поймет это, восстановив эпиграф из Блока до полной строфы:
Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.
Но не развитие любовной коллизии составляет лирический сюжет стихотворения, а динамика состояния героя в связи с этой трагедией. Для развития сюжета привлечены известные образы-антагонисты из повести Стивенсона. Они олицетворяют две противоречивых эмоции, обуревающих героя: любовь и ненависть, описание которых, в свою очередь, восходит к Овидиевой «Науке любви». Апелляция к таким мощным лирическим авторитетам, как Овидий и Блок, говорит о глубине и серьезности чувств героя.
К персонажам-эмоциям лирический герой относится по-разному. Образ Джекила, ответственного за любовь, регулярно снижается: он «сонный эскулап», «лепечет» и, как якобы надеется герой, «помрет» или будет «замочен». С Хайдом же связана нейтральная или даже возвышенная лексика: «явил лицо», «взойдя». Это наводит на мысль о присутствии еще одного интертекста, а именно аллюзии к высказыванию Дафны Дюморье: «…только ненавистью можно очиститься от любви, только огнем и мечом» (Рассказ «На грани»). Если в модели Овидия чувства-антагонисты присутствуют на равных правах, то в рецепте Дюморье любовь – болезнь, а ненависть – лекарство.
Герой стихотворения действительно воспринимает ситуацию как болезненную и даже диагностирует ее («биполярный переплет»). Это проясняет его стремление к исходу, который объявляется желательным.
Насколько искренне желание победы Хайда и окончательной элиминации Джекила? Усомниться в истовой ставке на ненависть заставляет прежде всего ирония, пронизывающая все стихотворение. Выше была отмечена лексика, снижающая образ Джекила, но и вся ситуация описана нарочито несерьезно. Грубо пародируется строка Блока, в автохарактеристике герой употребляет стилистически отмеченные выражения «во плоти», «не ведал». «Ай-лю-лю» в устах доктора отсылает нас к кинокомедии «Бриллиантовая рука» и вносит тем самым пародийно-эротический контекст. Искренняя ненависть вряд ли совместима с иронией.
И, наконец, весь сюжет напоминает старый анекдот: «Я бежал за вами три дня и три ночи, чтобы сказать вам…как вы мне безразличны!». Финал, следовательно, представляется открытым, а мы наблюдаем контрапункт поверхностной установки на победу Хайда и подспудного течения непреходящей любви.
Стихотворение категорически рекомендуется к публикации в сборнике «Подводные течения», ибо пафос нашего издания - апофеоз амбивалентности, каковой и демонстрируется означенным произведением.
От автора Дневника.
Мне удалось выяснить имя внутреннего рецензента самопального журнала "Новые оптимисты". К моему глубокому огорчению, им оказалась моя подруга-сокурсница Е.Н.Распопова. Я в шоке. Лена, как ты могла!?
Что же касается второй рецензии, то мне пришлось написать ее самому. Если даже друзья не могут или не хотят оценить мои (стихо)творения по достоинству, приходится брать дело в свои руки. И пусть читатель вынесет свой вердикт.
Другие статьи в литературном дневнике:
