Последняя любовь. К Дню памяти М. Цветаевой

Любовь Барсукова: литературный дневник

К дню памяти Марины Цветаевой. ( 8 октября 1892 — 31 августа 1941 )


Все помнят и хорошо знают биографию М.Цветаевой. Повторяться не буду. То, что произошло с семьей Марины Цветаевой в Советском Союзе,тоже хорошо всем известно. Напомню коротко:


Осенью 1938 года была арестована дочь Аля, потом муж- Сергей Эфрон. Оставшись вдвоем с сыном Георгием, Марина Ивановна тщетно ищет работу. Печатать ее никто не решается. Жилья своего тоже нет. С огромным трудом удается найти какую-то жилплощадь. Да и то на время… Цветаева возмущена. Почему Москва «не вмещает ее»? Почему «вышвыривает»? Ведь их род — Цветаевых — буквально задарил Москву. Отец, Иван Владимирович, создал прекрасный Музей изящных искусств. Три огромные цветаевские библиотеки подарены Румянцевскому музею (будущей Ленинке). А сколько стихов, подлинных поэтических шедевров посвящены Москве…


Письма-жалобы, письма-просьбы разлетаются во все концы — в Союз писателей, в правительство, наконец, лично Сталину… Ни к кому не достучаться. Ведь она для них — жена врага народа. Пока она писала письма, на Лубянке из ее мужа выбивали показания, что он французский шпион…


Вот горькие записи Цветаевой тех дней.
«Меня жизнь за этот год — добила».
«Исхода не вижу… Взываю о помощи…»
И, наконец, самая страшная:
«Никто не видит — не знает, — что я год уже ищу глазами крюк… Я год примеряю смерть…»


В ОКТЯБРЕ 1940 г., спустя примерно год после возвращения из эмиграции, Марина Цветаева прочла книгу переводов молодого московского поэта Арсения Тарковского (отца будущего режиссера Андрея Тарковского). Переводы восхитили Цветаеву. Зная по себе, как важен для поэта доброжелательный, идущий от сердца отклик, она написала Тарковскому письмо. Тот ответил благодарностью. Завязалась заочная дружба. Затем Марина знакомится с молодым, талантливым Арсением Тарковским.
ТАРКОВСКИЙ был молод, талантлив, красив, а главное — боготворил Цветаеву. Что нужно женщине, волею судьбы оказавшейся совершенно одинокой, убитой жизнью? Вместе с сыном-подростком она ютится по углам, переезжает с квартиры на квартиру. Муж и дочь арестованы, сгинули в подвалах Лубянки. Цветаевой кажется, что жизнь кончилась. Ибо кончилось главное, что в ней было, — способность любить…
«Я, когда не люблю, — не я… Я так давно — не я…»
И вскоре в доме переводчицы Нины Яковлевой произошла личная встреча двух поэтов.


«МНЕ хорошо запомнился этот день, — вспоминала Яковлева. — Я зачем-то вышла из комнаты. Когда вернулась, они сидели рядом на диване. По их взволнованным лицам я поняла: так было у Дункан с Есениным».
Цветаева была увлекающейся натурой. Но люди, которыми она увлекалась, нечасто баловали ее взаимностью.


«Мне нужно, чтобы меня любили… Нуждались — как в хлебе»
Ей чудятся волны любви, идущие от него. То, чего ей так не хватало в последнее время… Это был всплеск давно забытых чувств… Встреча… Любовная игра… Она отвечает тем же. И будто возвращается молодость. Оказывается, не все еще утрачено. И способность любить… И талант… И — стихи, которые они взахлеб читают друг другу. Взаимное увлечение Цветаевой и Тарковского продолжается несколько месяцев… Повод для разрыва явилась обида на Тарковского.


Однажды в доме все той же Яковлевой в присутствии гостей Тарковский прочел только что написанное стихотворение.
Стол накрыт на шестерых,
Розы да хрусталь,
А среди гостей моих
Горе да печаль.
И со мною мой отец,
И со мною брат.
Час проходит. Наконец
У дверей стучат…


Нет, на самом деле за дверью никого нет. Это поэту чудится, будто близкий человек, давно ушедший из жизни, присоединяется к их застолью.
Что в этом стихотворении так задело Цветаеву? Видимой причины для обиды не было. Но она расценила стихи Тарковского по-своему. И ответила:
Всё повторяю первый стих
И всё переправляю слово:
— «Я стол накрыл на шестерых.»…
Ты одного забыл — седьмого.
Невесело вам вшестером.
На лицах — дождевые струи…
Как мог ты за таким столом
Седьмого позабыть — седьмую…
Невесело твоим гостям,
Бездействует графин хрустальный.
Печально — им, печален — сам,
Непозванная — всех печальней…


«Непозванная…» Задета цветаевская гордость. Растревожено самолюбие… Как он посмел забыть, что есть Она, его Психея!.. Сколько подобных стихов-упреков ею уже написано. Некоторые адресаты давно забыты, а стихи живут, пользуются популярностью. Казалось бы, и это стихотворение из того же ряда… Ничего подобного! Стихотворение, о котором идет речь, стоит особняком в цветаевском творчестве.
Не потому что — лучшее. А потому что — ПОСЛЕДНЕЕ.


31 августа 1941 года Марина Ивановна Цветаева покончила с жизнью, повесившись.



Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.


Застынет все, что пело и боролось,
Сияло и рвалось.
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.


И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все — как будто бы под небом
И не было меня!


Изменчивой, как дети, в каждой мине,
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой.


Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе...
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!


К вам всем — что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?! —
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.


И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,


За то, что мне прямая неизбежность —
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,


За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру...
— Послушайте! — Еще меня любите
За то, что я умру.



В огромном городе моем - ночь.
Из дома сонного иду - прочь
И люди думают: жена, дочь,-
А я запомнила одно: ночь.


Июльский ветер мне метет - путь,
И где-то музыка в окне - чуть.
Ах, нынче ветру до зари - дуть
Сквозь стенки тонкие груди - в грудь.


Есть черный тополь, и в окне - свет,
И звон на башне, и в руке - цвет,
И шаг вот этот - никому - вслед,
И тень вот эта, а меня - нет.


Огни - как нити золотых бус,
Ночного листика во рту - вкус.
Освободите от дневных уз,
Друзья, поймите, что я вам - снюсь.


При жизни должного признания Цветаева не получила. Социалистическим идеалам она была противопоказана. Но не оказалась она своей и для русской зарубежной культуры – в ней она заняла второстепенное место. Широкое ее возрождение началось в 1960-1970 годы. Но известность ее имени долгое время значительно опережала известность ее творчества. Этому способствовали многочисленные легенды, громоздящиеся вокруг ее сложной, мучительной и трагической биографии.
Сегодня Марина Цветаева по праву признана как один из великих русских поэтов двадцатого столетия.



Другие статьи в литературном дневнике:

  • 01.09.2021. Последняя любовь. К Дню памяти М. Цветаевой